Визбор

Между тем учёба на литфаке предполагала не только сочинение стихов, но и критическое отношение к ним, дружеские литературные споры, полемику по каким-то творческим вопросам, казавшимся молодым поэтам принципиальными. Как замечательно, что четверокурсник Юрий Визбор и только что принятый на первый курс Юлий Ким, два будущих классика авторской песни, очутились на одном факультете в одно и то же время и даже успели скрестить перья в первой для них литературной полемике. Ким поместил в факультетской стенгазете «Словесник» стихотворение «Весна», которое показалось Визбору чересчур камерным и личным («В воздухе бродят инстинкты весны…» и т. д.). Он ответил Киму стихами в духе и стиле Маяковского, призывая в них — как это делал и сам Владимир Владимирович, «революцией мобилизованный и призванный», — к написанию гражданских произведений:

Старо, дорогой. И тема стара.
Никакие мы не певцы.
Хочу, чтоб поэт выдавал на-гора
Гигантской работы слова образцы.
Чтоб приходили к его словам,
Как за советом в обком.
За это борюсь.
И предлагаю вам
Бороться.
Делом.
Стихом.

Под пером юноши, которому только что перевалило за двадцать, строки кажутся, пожалуй, слишком пафосными. Но понять это можно: для советской литературы и советского читателя Маяковский — культовое (как сказали бы в другую эпоху) имя, его стихов много в школьной программе. Их начиная со второй половины 1930-х годов с резолюции Сталина на письме Лили Брик («лучший, талантливый поэт советской эпохи») активно пропагандируют и много переиздают. С лёгкой руки Маяковского считается, что советская поэзия должна не прятаться в узкой личной тематике, а содействовать, подобно обкому(областному комитету коммунистической партии), большим общественным делам. Одним словом — «бороться».

Строптивый первокурсник Ким, правда, не согласился с мнением известного факультетского поэта и написал полушутливый полемический ответ: «Где бы достать ещё шесть рублей / На пару бутылок горько-холодных? / Мне вот таких не решить проблем, / Тем более общенародных». Будущий бард-пересмешник виден уже здесь. Но 22 года спустя, вспомнив этот эпизод студенческой жизни, он напишет уже серьёзно: «Никто не виновен — но кто же прав / В тогдашнем нашем споре?» Кто прав? Да оба, пожалуй, и правы. Но всё же поэтом «борьбы» и «гигантской работы» Юрий Визбор не станет: его ждёт стезя тонкого лирика, певца человеческой души.

Между тем его отношение к слову становится всё более и более профессиональным, писательским. Доказательство тому — записные книжки, которые он начинает вести в институте (и будет вести всю жизнь) и в которые записывает какие-нибудь пришедшие на ум или услышанные от других любопытные, чаще всего шутливые, фразы или стихотворные строчки, могущие пригодиться затем в работе. Например, что-нибудь такое: «Каждый обязан стать талантом!» Или: «По убеждению — халтурщица, / А по призванию — поэт».

Студенческие годы — это ещё и время первых серьёзных чувств. Факультет полон симпатичных девушек, и обаятельный, спортивный и поющий Юра Визбор нравится многим, поклонниц у него хватает. Но самого Юру ждёт судьба по имени Ада. Ада Якушева. Визбор перешёл на последний курс, когда она перевелась с вечернего отделения на дневное. Она и поступала на дневное, но на вступительных экзаменах рискнула и написала сочинение в стихах, надеясь на свой стихотворный опыт (ещё школьницей напечатала одно стихотворение в журнале «Огонёк» — как тут не счесть себя поэтессой!). Написать-то написала, да сделала много грамматических ошибок, получила «тройку» и не прошла по конкурсу. Предложили пойти на вечернее, а год спустя появилась возможность (кого-то отчислили, и освободилось место) перевестись на дневное «с ликвидацией разницы в учебных планах». То есть — надо было сдать несколько недостающих зачётов и экзаменов. Она сдала.

Ада тоже сочиняет песни. Но кто их не сочиняет в институте?! Ада же — особый разговор: и песни её выделяются среди других, и звучат они всё шире, и сама она, кажется, нравится Юре всё больше. Неравнодушна и она к нему, прикрывая своё чувство шутливой интонацией, без обиды, дружески называя его «рыжим». А он и вправду рыжеволосый и оттого какой-то по-особенному яркий! А может, дело не в цвете волос, а в характере?