Визариум. Проникновение миров

И ещё явственно ощутил: с бухгалтершей определённо что-то не так. Но что именно, понять не смог.

Когда Толя отпирал кабинет, подошёл Валера Баранов, немолодой водитель с бакалеи. Поговорили о футболе. Валера собирался увольняться, уже подыскал другую работу. Толе не сказал, но теперь тот сам смог это увидеть: сок действовал. Валера не был тем, кого искал Толя.

Потом Валеру позвал кладовщик с бакалеи, Вадим Максимыч. Максимыч работал здесь уже много лет. Это грузчики на бакалее менялись так, что Толя не успевал их запомнить. И лишь один, немолодой беззубый Витёк, держался уже довольно долго. Он пил по-чёрному и выглядел почти инвалидом, но избегал увольнения. Теперь Толя увидел, почему Максимыч не выгоняет Витька. Всё просто: Витёк стучал Максимычу на грузчиков, водителей, экспедиторов и на всё на свете.

И с Максимычем, и с Витьком тоже было что-то не так, и Толя снова не смог понять, в чём там дело.

Потом вспомнил ещё кое-что. Утром у ворот комбината случилась небольшая авария: фура, въезжая, задела и поцарапала легковушку. Водители нервничали, долго ждали ГАИ. И теперь Толя увидел столько всего… Что мелкая эта авария – просто компенсация за то, что могло случиться с дальнобойщиками на ночной трассе, на участке с затяжным спуском. Но не случилось. А не случилось, явственно увидел Толя, лишь благодаря худенькой согбенной старушке, которую дальнобойщик пропустил на пешеходном переходе ещё на выезде из города отправки – причём пропустил почти случайно, и оба водителя, сидевший за рулём и напарник, одновременно выругались. И если бы старушка та не посмотрела с благодарностью вслед и не прошептала что-то, похожее на «счастливо вам, сынки»…

Но пути фуры и водителей были слишком сложны. Толя смог увидеть лишь, что внимательно глядевшие с крыши небольшие чёрные птицы сидели утром не просто так. Дальше увидеть не смог, да и пытаться не стал: о деле нужно думать.

Продолжил обзор воспоминаний и персоналий.

Низкорослый золотозубый водитель электропогрузчика Стас стучал на арендаторов директору комбината Быкову, а при случае и обворовывал. А ещё, увидел Толя, в молодости он убил человека, а сел только через полтора года по другому делу.

Дальше, вспомнил Толя, у дверей конторы мелькнула стройная фигурка секретарши Светы. Грузчики похабно заулыбались: все были уверены, что Быков держит её не просто так. Толя едва смог удержаться от того, чтобы узнать об этом всё. Стало стыдно, а скорее – противно. И тут Толя понял, что можно рассматривать комбинат и его обитателей быстро, схематично, не вдаваясь в лишние – и почти всегда неприятные – подробности. Чтобы найти то, что искал, будет достаточно и такого способа. Улёгся поудобнее на диване, закрыл глаза…

И мысленно воспарил, взмыл над комбинатом, наблюдая прямоугольник двора и серые строения внутри. И точечки людей. Бегло изучал их, перебирал, просеивал, будто копаясь в жмене семечек в поисках затерявшейся монетки.

«Пьяница, пьяница, – перебирал Толя работников комбината, – бывший талантливый музыкант и тоже пьяница… Вот скрытый шизофреник, ещё пара алкоголиков… Тут алкоголик, он же извращенец, бр-р… Кто дальше? Ух ты, наркоман!.. Ещё пьяница, уже с циррозом. Вот ещё один алкоголик, но в завязке – борется, надо же. Вот тип только что из тюрьмы и скоро обратно туда же… Дальше – ещё два парняги уголовного склада ума, с легко читаемой судьбой… А вот… Ничего себе: голубой! Кто это? – Толя присмотрелся. – Надо же… Но, – подумал, – что теперь делать? Я не хочу этого знать… Хм… А, вот как… – разобрался, понял: не всё здесь увиденное обязательно сохранять в памяти, тащить в своё сознание. – Слава тебе, господи…»

Взгляд на минутку остановился на кладовщице с мороженого, Лене. Эта была честная. Измученная, издёрганная женщина, жила она только ради дочери. У неё на складе, увидел Толя, давно тянется огромная и постоянно увеличивающаяся недостача – что-то воруют грузчики и водители с экспедиторами, где-то она сама ошибается. Лене больше года удаётся скрывать это от дирекции фирмы. Как решить проблему, Лена не представляет, так и живёт, мучаясь, постоянно об этом думая.

Лена точно не то, что он ищет, понял Толя.

Он переместил свой пронизывающий взор от складских помещений к гаражам и мастерским, но и там того, кто мог оказаться нужным, не нашлось. Там работали люди, у которых всё осталось в прошлом, в настоящем были только болезни, алкоголизм и надвигающаяся старость.

Толя открыл глаза, полежал задумчиво, потом снова сосредоточился.

Дальше наткнулся внутренним взглядом на Лосева. Улыбнулся: а Вася почти такой же простой, каким кажется. Хороший мужик. Хотя и не честен. Но куда в торговле с честностью? Лосев как-то говорил:

– Столько приходится врать… Продаёшь – врёшь, закупки делаешь – врёшь. С налогами, опять же. А уж если проверка…

Толя тогда подивился, как такие мысли уживаются в Васе со всем остальным.