Читаем Византийская кунсткамера. Неортодоксальные факты из жизни самой православной империи полностью

В апокрифическом Протоевангелии Иакова повитуха Саломея сомневается, что Мария была девой, когда родила Иисуса: «Если я не засуну туда палец и не исследую ее естество, никогда не поверю, что дева родила». Саломея засунула свой палец в ее естество и воскликнула: «Горе моему неверию!.. Вот, огонь отрывает мою руку от меня!» (19–20).

* * *

«Те, кто касается члена ради семяизвержения, двигают рукой не так, как начали, но активнее, возбуждаясь от постоянного движения» (Схолии к «Всадникам» Аристофана 24c).

* * *

Текст, посланный в XII веке в Болгарию (в то время находившуюся под византийским владычеством) и адресованный епископу, требует изменения ночных «сатанинских игрищ, которые болгары на своем варварском языке называют недалами», и которые, по-видимому, включали в себя секс между мужчинами под видом «игр». Инструкции, посланные, вероятно, патриаршим синодом, предписывали проводить эти игры впредь в дневное время, «ведь при свете дела тьмы подвержены стыду» (Выборка из канонов для исправления душевных заблуждений[6]).

* * *

Андроник Палеолог был внуком правящего императора Андроника II Палеолога (1282–1328). В 1320 году он влюбился в некую женщину высокого происхождения, но распущенных нравов, у которой уже был любовник. Действуя из ревности, Андроник-внук расставил лучников вокруг ее дома, чтобы убить своего таинственного соперника, что они и сделали, когда тот прибыл верхом. Спустившись к телу, они поняли, что это был не кто иной, как брат Андроника Мануил. Когда это известие дошло до их отца, Михаила IX Палеолога, он умер от горя (Никифор Григора. Ромейская история 8, 1).

<p>Глава III. Животные</p>

Домашние питомцы

Жестокий император Валентиниан (364–375) держал в качестве домашних питомцев двух диких медведиц, которых звали Золотинка и Невинность, рядом с императорской спальней. Валентиниан якобы скармливал им заключенных. После долгих лет службы он отпустил Невинность обратно в лес, видимо, надеясь, что она сможет родить подобных себе детенышей (Аммиан Марцеллин. История 29, 3, 9).

* * *

У дипломата и историка Олимпиодора Фиванского, посланника Феодосия II (408–450), двадцать лет жил домашний попугай. Он мог подражать множеству человеческих действий и речи, например пению и танцам, и мог называть людей по имени (История 35).

* * *

Цец написал стихотворение о несправедливости судьбы, взяв для примера домашнего кота (либо ласку или хорька) императрицы Зои (умерла в 1050 году). Его звали Мехлебе (по-арабски «коготь»).

«Итак, Мехлебе этот вот в указанное времядесятки тысяч видов блюд вкушал там повседневнов посуде чисто золотой и с множеством прислуги.Имел он тех, кто покупал еду, готовил, резал,носил корзинки, пек хлеба и смешивал напитки, —короче говоря, имел всю прочую обслугу,какая только у людей бывает сверхбогатых.Мехлебе был у ней тогда, теперь щенок какой-то…другие люди лишены притом простого хлеба»(Иоанн Цец. Хилиады 5, 12).

Вредители

Во времена Юстиниана I корабли вокруг Константинополя более пятидесяти лет терроризировал кит, которого местные жители прозвали Порфирием, вероятно, из-за темно-бордового цвета кожи (πορφύρα по-гречески обозначала темно-пурпурный цвет). Однажды он начал преследовать и есть дельфинов, но сел на илистую мель и застрял. Местные жители вышли с топорами и разрубили его на куски: одни стали есть его на месте, а другие забрали свою долю, чтобы засолить (Прокопий Кесарийский. О войнах 7, 29, 16). В «Моби Дике» Герман Мелвилл делает вывод, что кит из этой истории был кашалотом (гл. 45).

Илл. 3.1. Мальчик пасет гусей; мозаика Большого дворца в Константинополе

* * *

Юстинианова чума была впервые зафиксирована в Египте в 541 году и распространилась вдоль берегов Средиземного моря, а затем из портов — вглубь суши. Она следовала за перемещением кораблей, на борту которых находились крысы, чьи блохи передавали бациллу Yersinia pestis. Роль, которую эти мелкие насекомые сыграли в эпидемии чумы, была совершенно неизвестна и незрима для византийцев. Один автор VI века отметил, что чума поразила также стада, собак и даже крыс (Юханнан Амидский у Псевдо-Дионисия Тель-Махрского. Хроника III, 95–96).

* * *
Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука