В своей новой книге Энтони Калделлис, известный специалист в области истории византийской культуры и цивилизации, профессор классической филологии в университете штата Огайо, развенчивает мифы о Византии, которые складывались столетиями.Многие факты, собранные здесь, вращаются вокруг политической и религиозной жизни Византии. Рассказы о святых и связанные с ними чудеса – от веселых до отвратительных, а также удивительные истории из повседневной жизни византийцев поражают своей откровенностью. Включены в книгу и сведения о некоторых изобретениях византийской науки и техники, опередивших свое время, – от военных (огнеметы и ручные гранаты) до театральных ("лифтовые" троны, рычащие механические львы) и медицинских (катетеры и лекарства).Обширный набор исторических аномалий и абсурдов, описанных автором, проливает свет на одну из самых загадочных и религиозных империй в мире.
Учебная и научная литература / Образование и наука18+Энтони Калделлис
Византийская кунсткамера. Неортодоксальные факты из жизни самой православной империи
Anthony Kaldellis
A Cabinet of Byzantine Curiosities: Strange Tales and Surprising Facts From History’s Most Orthodox Empire, First Edition
О «византийской кунсткамере»
Рассказывая о предпочтениях своего Онегина, Пушкин замечает: «Но дней минувших анекдоты / от Ромула до наших дней / хранил он в памяти своей».
В современном языке анекдотом именуется смешной и очень короткий устный рассказ; его протагонистом может иногда выступать псевдореальный персонаж («Василь Иваныч», «Брежнев»), но он имеет к своему историческому прототипу лишь косвенное отношение. Такой облик анекдот принял в XX веке, а раньше это был – да, забавный, да, короткий – но рассказ, претендующий на правдивость и повествующий о реальной исторической фигуре. Именно такими анекдотами увлекался Онегин.
Своим возникновением понятие «анекдот» обязан Византии, а вернее – ее восприятию потомками. (буквально – «неизданное») – это авторское заглавие памфлета, написанного «в стол» Прокопием Кесарийским, Юстиниановым придворным историографом. Подпольный пасквиль целиком состоит из злобных и скандальных слухов и сплетен об императоре, а рассказы об императрице Феодоре изобилуют столь порнографическими подробностями, что советский переводчик, публикуя русскую версию произведения, вынужден был опустить некоторые пассажи, снабдив их лицемерным примечанием: «Далее идет не имеющее научного значения и трудночитаемое место».
В XVII веке, когда (получившее издательское название «Тайная история») было впервые опубликовано, многие не поверили, что такую сенсационную чепуху мог понаписать серьезный историк Прокопий. В процессе той дискуссии об авторстве слово «анекдот» и стало нарицательным.
Энтони Калделлис – тоже серьезный историк, профессор штатного университета Огайо в городе Коламбус (США). Его перу принадлежат одиннадцать книг по византийской истории (его «Византийская республика» переведена на русский язык). Двенадцатая книга – перед вами. Она совершенно непохожа на остальные: автор будто специально провоцирует читателя, подсказывая в предисловии, что сподручнее всего перелистывать ее в сортире. Какую же цель преследовал Калделлис, нагромождая горы гривуазных анекдотов и экзотических фактов, ничем не связанных между собой, кроме общей занимательности?
Пожалуй, сверхзадачей автора было демистифицировать Византию, лишить ее ореола загадочной, ни на что не похожей цивилизации аскетов и святых, живших исключительно духовными интересами. Этот стереотип для Калделлиса выглядит ничуть не более привлекательным, чем противоположный – будто Византия вся состояла из садистов-императоров, обскурантов-епископов и интриганов-евнухов. Ромеи, подчеркивает автор, были просто люди, и ничто человеческое не было им чуждо.
Со многими аксиомами Энтони Калделлиса можно было бы поспорить, но в сегодняшней России, где Византию то и дело возносят на пьедестал в качестве православно-этатистской утопии, его книга тем не менее окажется весьма кстати: она способна не только развлечь читателя, но и отрезвить его.
От переводчика
Книга Энтони Калделлиса, несмотря на свой развлекательный характер, очень сложна для перевода сразу по нескольким причинам.
Во-первых, почти наполовину «Византийская кунсткамера» состоит из цитат, взятых из огромного количества различных по содержанию и стилю источников. Переводить их с английского языка было бессмысленно, так что пришлось отыскивать оригиналы текстов на древних языках и переводить уже с них. И хотя я старался сохранить общие авторские принципы работы с текстом источника, здесь даны самостоятельные переводы, следующие, прежде всего, лексике, фразеологии и стилистике оригинала. Поэтому пусть внимательный читатель не удивляется, что русский перевод в отдельных деталях может отличаться от английской версии книги, причем иногда даже значительно.