Viva la Post Mortem, или Слава Послесмертью

Ненависть к развлечениям, как к явлению, наиболее свойственна людям, результатов труда которых недостаточно, для того, чтобы ими гордиться. У Брони в этом вопросе проблем не наблюдалось, а потому она всеми силами пыталась остудить свой мозг, наложив эмбарго на абсолютно все серьёзные разговоры о делах, политике, боевых действиях шляхты, магии и на любые иные темы, которые, чисто теоретически моли привести к серьёзным размышлениям.

По крайней мере, именно такая позиция была озвучена в ответ на попытки поднять вопрос о войне, в которую Маллой втянул Броню. Но, как всегда, что-то пошло не так.

— С тобой не о чем говорить, ты зануда!!! — подытожила события последнего часа Илега, едва они покинули павильон с кривыми зеркалами.

— Поздравляю с этим великим открытием, слечна Шайс, — развела руками некромагичка, ступая следом за полной энергии спутницей. Надо сказать, будущей учительнице удалось добиться появления на губах синеглазой попаданки игривой улыбки. — Отныне вы знаете главный секрет Полишинеля. Слечна Глашек — зануда.

— Низвести поход в комнату смеха, где все должны позировать и хихикать над своим нелепым отражением, до лекции об оптике! Чёрт с ним об оптике? В какой момент и, главное, каким образом мы до квантовой физики докатились? — музыкальные пальчики lesis обхватили невидимый пузырь на расстоянии в пару пальцев от пышной причёски, словно бы это могло спасти голову хозяйки от взрыва. — Немыслимо! Просто немыслимо!

— Вообще-то, это я так развлекаюсь! — быстрым шагом Броня догнала спутницу и обхватила её за талию. — Мне нравится чувствовать себя умной. А лучше, самой умной из всех. Считай, что я так самоутверждаюсь, получая отдачу от усилий, потраченных на самообразование. Причём отдачу мгновенную, сиюминутную, ту самую, что была привычна нашим предкам в те времена, когда наш строй был общинно-племенным.

— Ага, то есть, сейчас ты умничаешь, не напрягаясь, и тебя останавливать не надо? — подняла бровь Илега. — И как давно я останавливаю твои порывы самоутверждения вхолостую, не помогая, а именно мешая тебе отдыхать?

— Наверное, уже полчаса, — хмыкнула синеглазка. — Примерно с гонок на картах. Тогда я начала воспринимать всё это, как игру, пытаясь втюхать тебе как можно больше научных данных и терминов, прежде чем ты поймёшь в чём дело и попытаешься меня остановить.

— Так ты это ещё и специально?! — возмутилась русоволосая зажигалочка. — Я тут, видите ли, во всю её успокаиваю, а она, оказывается, уже тридцать минут надо мной глумится!

Скрестив руки на груди, Илега отвернулась и обиженно надула щёчки.

— Ладно-ладно, чего ты хочешь? — некромагичка на секунду покрепче прижала к себе обиженку, надеясь придать этому жесту капельку умиротворяющего настроения. — Я виновата, мне и искупать.

— Хочу туда, — указательный пальчик ткнул в сторону американских горок, звавшихся в земной Америке русскими горками, а в Форгерии — безумными вагонетками. Причём, почти во всех странах этого мира. Подобное именование лишало аттракцион уникального неопределённого национального колорита.

— Ох… — Броня поджала губы. — Ладно… обещала, значит, надо обещание исполнять.

— А ты что, не любишь вагонеточки? — удивлённо взлетели вверх бровки Илеги.

— Терпеть не могу. Не понимаю, как можно получать удовольствие в ситуации, когда ты никак не контролируешь свою судьбу в случае отказа техники.

— Так в этом же и идея! — напомнила беспечная хохотушка. — Пощекотать нервы близостью смерти.

— Ты забыла добавить “в контролируемой обстановке”, — напомнила некромагичка. — Но так уж получилось, что я куда как лучше контролирую близость смерти… ну, хотя бы, в бою. Ну, да ладно, не хочу портить тебе веселье. Пойдём. Это твоё право нанести мне ответный удар.

— А у тебя уже много было смертельных боёв? — острый носик держался “по ветру”, когда речь заходила о возможности получше узнать свою elsis.

— Пожалуй, только два. Один я не пережила.

— Мне, почему-то, казалось, что цифра окажется больше, — недоверчиво нахмурилась Илега. — Ты так уверенно говорила об этом.

— Я очень серьёзно воспринимаю тренировочные магические спарринги, — пояснила Броня. — После них очень часто бывает очень больно. А умирать — тоже больно. Границы смазываются. Кстати, если что, я не считаю за смертельные бои те случаи, когда меня на тренировке случайно убивали, и тренер тут же меня реанимировал.

— Ой-ой, убедила, — от подобных откровений остренькое лицо девушки вытянулось. — Не буду тебя тянуть на безумные вагонетки. Умиреть, конечно, есть много способов… но, да, среди них до лешего болезненных. Вот… вот, правильно я не суюсь в некромагию. Понятия не имею, почему эти ваши боевые занятия, с такой-то жестью, являются обязательными.