Viva la Post Mortem, или Слава Послесмертью

Однако, Дарк не потерял себя в любовании юным древом. Его взор выхватил не только имитацию молочных желёз и изящных изгибов бёдер, но и некромагов, по большей части лежавших у переходящих в корни ног Иггдрасиль. Но лежали они не без движения: кто-то медленно отползал, надеясь, что его попросту не заметят, а кто-то — приподнимал зазубренный длинный меч, левой рукой нашаривая на залитом кровью поясе одноразовую державу.

“Номер один” был уже готов. Его волшебная палочка в очередной раз оказалась быстрей меча Экзы Сковронской. Быстрый взмах уже направил огромный кусок бетона в противницу, как вдруг прогремели два выстрела.

Лишь сейчас Маллой заметил блеск оружия, зажатого в постоянно движущихся, словно щупальца, ветвях Иггдрасиль, выглядящих, подобно живущим своей жизнью четырём косичкам. Да-да именно так. Привыкший к восприятию всех гуманоидных существ по одному шаблону, Даркен и не подумал о том, что мировое древо не обязано держать оружие в тех ветвях, что имитировали человеческие руки.

Детали и подробности некромаг мог рассмотреть уже лёжа на крыше здания: один из выстрелов оказался предназначен ему. Пуля, усиленная магическим контуром, попала прямо в одну из бронепластин на животе, вдавила её, раздробила и вошла внутрь, так и оставшись в теле где-то в районе печени. Столь мощный выстрел сбил молодого человека с ног и отбросил где-то метра на два, так и оставив валяться в позе эмбриона.

Четыре щупальца. Четыре пистолета, два из которых выглядели несколько кривовато и неправильно, словно бы упрощённые модельки из старых игр, когда художникам приходилось обходиться максимальным минимумом полигонов.

И вот очередная вспышка молнии погасла. Занавес.

Пистолеты… женский образ… так похожий на образ Симург.

И, конечно же, сам выстрел. Выстрел, который прозвучал лишь в тот момент, когда некромаг начал колдовать.

Нет. Не-е-е-ет. Слишком разумное и упорядоченное поведение для стихино образованного коллективного призрака. То, что молодой человек принял за признаки умиротворения в результате успешно осуществлённого ритуала, оказалось символом отчаянного самоубийственного шага.

— Агрх… Глашек… неужели… это ты… там?

Если подумать, лик древесной девы был весьма похож на лицо заслуженной зануды УСиМ. Вот только Даркен слишком привык видеть Броню с гладкими прямыми волосами, временами собираемыми в высокий хвост. А густая зелёная листва образовывала гриву, мягко говоря, бесконечно далёкого от того, что обыденно носила на голове змеюка.

Так что же? Преодолев все тяготы и лишения, усмирив яростного коллективного призрака, справившись с явными признаками одержимости и, несмотря на все трудности, претворив в жизнь изначальный план, пусть даже и с некоторыми оговорками, некромагичка не сумела вовремя вырваться из буйства быстроразвивающихся корней?

Нет. Вряд ли. Зачем тогда духи стали бы запечатлять образ Глашек в древесной коре? Да и не объяснила бы подобная случайность ту разумность, что демонстрировала Иггдрасиль. Ответ был лишь один: “номер четыре” осознанно и добровольно принесла себя в жертву мёртвым, и те приняли её, даровав душе Броньки право распоряжаться ресурсами призрачного конгломерата.

Даркен бы так не смог.

Он не хотел умирать. Не хотел навсегда терять себя. Именно поэтому он не стал отсылать кусок своей плоти в усадьбу. Потому что жаждал жить. Потому что не собирался навсегда оставаться безликим кровавым пятном, которому суждено быть смытым дождём и смешаться с ошмётками других бедолаг в одной из многочисленных луж.

Вот и сейчас юный некромаг торопливо перебирал локтями, пятками и лопатками, отползая назад от агрессивного древа, не способного отличить своих и чужих. Все чувства орали, требовали запихнуть волшебную палочку в трещину бронепластины и остановить кровотечение, они настаивали на том, чтобы сорвать давящую на рану прогнувшуюся кирасу или, хотя бы, исправить вмятину. Однако запросы эти оставались неудовлетворёнными: молодой человек достаточно хотел жить, чтобы взять эмоции под контроль.

Потому что кираса, даже треснувшая, это всё ещё защита. Потому что обезумевшая Иггдрасиль Глашек реагировала именно на магический контур активного заклинания. Иными словами, любая попытка исцелиться приведёт лишь к получению новых свинцовых пилюль в непредназначенные для этого места. Причём, не факт, что следующее ранение не выведет Дарка из строя: и не важно, будет ли это потеря сознания или лёгкий приступ смерти.

Молодой человек сумел доползти до самого края крыши в тот момент, когда очередная вспышка молнии вновь осветила дерево. За прошедшую минуту ясень выросла метра на два или даже три: сказать точнее не получалось из-за того, что Иггдрасиль более не стояла во весь рост, расправив плечи, а склонилась, дабы лучше разглядеть одну из своих жертв, что проходила в её руках крайне болезненную трансформацию.