Витте

Из общей нарицательной суммы займа в 843 млн руб. правительство императорской России получило только 677 млн руб., в том числе 466 млн в 1906 году. Разницу составили расходы по совершению займа. По сведениям прессы, эмиссионная цена, определенная в 88 франков за 100, банкирами еще до выпуска была вздута до 95 франков; разница попала к ним в карман. Плата за политическое безрассудство оказалась дорогой — фактически заем обошелся России около 7 % действительных ²⁴⁶. На таких невыгодных условиях Россия никогда еще не занимала в своей истории. Обращает на себя внимание высокий нарицательный процент — 5 %. В него включалась и немалая страховая премия за риск.

Русская доля займа из синдикатского портфеля перекочевала не в руки частных инвесторов, а на счета специальных капиталов Государственного банка. Несмотря на высокий нарицательный процент, значительно превышавший тот, что начисляли по депозитам коммерческие банки, не говоря уже о Государственном, и выгодный эмиссионный курс, в России нашлось мало желающих купить его облигации ²⁴⁷.

Увеличение размеров русского государственного долга и изменение его характера (из производительного он делался потребительским) наводили экономистов на грустные мысли: «Государственный долг не страшен тогда, когда он идет на производительные цели, когда те предприятия, которые учреждены на занятые деньги, окупают, по крайней мере, процент по занятому капиталу. Но если миллиарды сжигаются в огне политического безрассудства, если занятые деньги идут на питание внутренних и внешних авантюр — то мы получаем кредит для потребления, а он, при огромных размерах, всегда похож на мертвую петлю: ее диаметральное измерение может быть значительным, но ее развитие всегда идет в сторону сокращения… В такой петле барахталась Италия, в таких петлях погибло величие некоторых других держав» ²⁴⁸.

***

Завершив дела по займу, С. Ю. Витте сделал то, что давно собирался, — подал в отставку. О том, как это произошло, рассказал очевидец — граф И. И. Толстой. «Не поручусь за точность моей памяти, но думаю, что случилось это 18 апреля. Я явился в тот день, по обыкновению, одним из первых на очередное заседание Совета министров. Витте открыл дверь своего кабинета и, увидев меня, позвал к себе». Закрыв за собой дверь и пригласив графа присесть, он после нескольких вступительных слов прочел ему черновик своего прошения об отставке. Среди аргументов в пользу этого решения были и выполнение взятых им на себя обязательств по заключению займа и созыву Думы, и серьезное несогласие с действиями П. Н. Дурново, из-за которого состав Государственной думы «представляется ему опасным для ближайшего будущего» ²⁴⁹. После заседания С. Ю. Витте объявил решение уйти в отставку перед всем кабинетом, предупредив, что оно бесповоротно. «Государь знает, что я не могу принять на себя ответственность за все меры, которые принимались за последнее время, а кроме того, я серьезно нездоров, не сплю уже давно по ночам, не в состоянии сосредоточиться» ²⁵⁰.

21 апреля С. Ю. Витте провел последнее заседание правительства. Он поставил присутствующих в известность, что отставка его принята, после чего в присутствии П. Н. Дурново, которого он специально просил быть, огласил свое письмо императору, где о нем, П. Н. Дурново, говорились неприятные вещи. Министр внутренних дел сохранял полное спокойствие. На И. И. Толстого оно произвело такое впечатление, как будто содержание письма ему уже известно. 24 апреля теперь уже бывший премьер-министр угощал у себя дома весь состав своего кабинета великолепным обедом, роскошно сервированным, на который присутствующие были приглашены в сюртуках, а не во фраках.

За шестимесячную службу главой правительства С. Ю. Витте был щедро награжден. При «всемилостивейшем рескрипте» он получил орден Александра Невского вместе с бриллиантами в обход статута этого ордена — сперва полагался сам орден и лишь спустя некоторое время бриллианты к нему.

Глава шестая КОНСЕРВАТОР В ЛУЧШЕМ ЗНАЧЕНИИ ЭТОГО СЛОВА

В мае 1906 года, поприсутствовав на открытии Государственной думы, граф С. Ю. Витте вместе с женой отправился за границу отдыхать и поправлять всерьез расстроенное здоровье. Вернулся он в Петербург только в ноябре 1906 года и сразу же включился в светскую жизнь — званые приемы, визиты, рауты в посольствах. Тогда же ему пришлось вновь заняться делом, начатым еще в 1899 году. Речь идет о сооружении памятника Александру III.

Мысль об увековечении памяти своего кумира явилась С. Ю. Витте, когда строительство Сибирского железнодорожного пути близилось к завершению. Место для монумента было выбрано на Знаменской площади Петербурга, как раз напротив Николаевского вокзала, откуда начинался рельсовый путь к Тихому океану. На создание памятника императору Александру III — основателю Сибирского железнодорожного пути — был объявлен конкурс.