Вице-император (Лорис-Меликов)

Когда вышел Манифест об освобождении крестьян, Лорис-Меликов стал подумывать, не ввести ли крестьянскую реформу и здесь – освобождение горцев от крепостного ига подорвало бы могущество племенных вождей, оживило торговлю и ремесла, но, пока наместником на Кавказе был князь Барятинский, об этом нельзя было и мечтать. Достаточно уж того, что князь, наконец, в полной мере оценил достоинства военного начальника Южного Дагестана, представив его к ордену Владимира 2-й степени и к следующему чину – генерал-лейтенанта.

Орден был получен из рук князя Барятинского, а генерал-лейтенантом Лорис-Меликов стал в другой должности и при другом наместнике. В декабре 1862 года, истомленный борьбою с военным министром, фельдмаршал Барятинский вышел в отставку и тотчас же отправился за границу на воды. Наместником на Кавказе стал брат царя, четвертый сын Николая I, великий князь Михаил Николаевич. Воинское его звание было генерал-фельдцейхмейстер, то есть высший начальник артиллерии. Несмотря на столь грозное звание, человек он был вовсе не воинственный, в отличие от своего покойного дяди и тезки, звание носил чисто номинально и делами артиллерии даже не интересовался. Впрочем, и делами вверенного ему края он тоже интересовался постольку-поскольку – жизнь частная была ему интереснее.

Это был первый наместник, который по приходе своем на Кавказ не стал наводить порядка. Но изменения в руководстве краем произошли, и для Лорис-Меликова существенные. Взращенный Барятинским до генеральского чина и хлопотной должности начальника Терской области, князь Дмитрий Иванович Святополк-Мирский был тем же Барятинским рекомендован своему преемнику в помощники и с радостью поспешил в Тифлис. Начальником же Терской области 23 марта 1863 года был назначен генерал-майор Лорис-Меликов (меньше чем через месяц он будет утвержден в следующем чине).

Новое назначение совпало с событием знаменательным: в тот же день родился третий ребенок в семье и первый сын, названный в честь деда Тариелом. Генерал счел это хорошей приметой, сулившей счастье.

Счастье, как его Господь ни сули, надо заработать самому.

А Терская область досталась Лорис-Меликову в состоянии ужасающем. Вновь завоеванные земли, объявленные казенными, задешево распродавались его предшественниками «нужным людям», дороги оставляли желать много лучшего, в управлении областью царил хаос, естественный в том полувоенном положении, в котором оставался этот край. В состав Терской области была включена Чечня – предмет беспокойства всех правителей Кавказа. Разобравшись в ее проблемах, Лорис-Меликов подал великому князю Михаилу Николаевичу особую записку, в которой писал:

«Настоящее тревожное и неопределенное положение чеченского населения, самого значительного по числу из всех туземных племен Терской области и самого беспокойного, заставляющего опасаться новых беспорядков и новых с нашей стороны усилий, произошло, главным образом, вследствие тех крайне противоположных систем управления, которые область испытала в непродолжительный промежуток времени.

По завоевании Кавказа и взятии Шамиля, чеченское население лишилось опоры против нашего владычества и некоторое время находилось в неопределенном положении. По-видимому, оно покорилось навсегда, но в сущности этой покорности не было, т. е. не было в народе этом убеждения, что власть Шамиля неизбежно должна замениться нашею. Это выразилось тем, что некоторые аулы чеченского племени, даже когда покорился весь Дагестан, не теряли какой-то смутной надежды избегнуть той же участи и сложили оружие только тогда, когда дальнейшее сопротивление было бесполезным. Бывший в то время начальником области генерал-адъютант граф Евдокимов, от которого не скрылось это настроение Чечни, видел ясно, что население ее требует все-таки многих энергических мер, без которых трудно упрочить окончательное спокойствие в области. Поэтому он принял систему, которая обусловливалась самыми свойствами чеченского народа.