Вице-император. Лорис-Меликов

– Он меня прислал. Велел узнать, когда воевать будешь.

– Ну, этого я пока и сам не знаю. Но мне надо договориться с вашими вождями о помощи. Мне ваша помощь нужна. Ты понял? А я для вас много могу сделать, если сумеете со мной столковаться. А старику Рзе мой поклон передай, он был отважный воин, я его не забыл.

С тем и отпустил командующий корпусом вражеского лазутчика и распорядился впредь карапапахов, перешедших границу, доставлять прямо в корпусную квартиру. Сам же вышел с просьбой к главнокомандующему разрешить формирование особого полка из карапапахов.

Едва войска наши вошли в пределы Турции, двести вооруженных пиками и кремневыми ружьями карапапахов явились в наш лагерь, а уже 17 апреля был организован Шорагельский конно-иррегулярный полк из четырех сотен, каждая из которых возглавлялась вождями славных набегами на нашу землю шаек. Особенно ценен среди них был беглец из Эриванской губернии Тагибек – он пользовался громадным авторитетом как у карапапахов, так и у курдов.

Шорагельский полк с начала кампании состоял при корпусной квартире и чаще всего посылался по отдаленным деревням в поисках фуража. Здесь они отличались особой ловкостью и чутьем на богатые склады, так что лошади русских войск редко знавали бескормицу.

Однако ж наблюдать этот полк было грустно. Во всем корпусе у генерала от кавалерии Лорис-Меликова не отыскалось ни одного полковника Лорис-Меликова прошлой войны – ловкого, дерзкого, изобретательного и изощренно-хитрого. Хороший человек, офицер над вожатыми полковник Генерального штаба Степан Осипович Кишмишев – старый кавказец, умный, тщательный в каждой мелочи, и войну он по заслугам своим окончит в генеральском чине, а потом напишет ее историю, честную и самокритичную. Но добрый Степан Осипович – штабист, штабист до мозга костей, и нет в нем ни лихости, ни умения ладить с полудикими племенами.

Но то уже хорошо, что удалось перекупить на свою службу специально содержавшуюся турками столь враждебную публику. А ведь среди них были разбойники, отведавшие нашей сибирской каторги и ухитрившиеся бежать с нее!

Если б так обстояло дело со всеми переселенцами из Российской империи…

Когда Лорис-Меликов договорился о приеме в пределы Оттоманской империи всех горцев, желающих там поселиться, не каждое из воюющих племен пожелало эмигрировать в мусульманское государство за Кавказом. Так, сколько ни усмирял генерал Евдокимов Большую и Малую Чечню, засылая к вождям и старшинам добрых людей с уговорами тихо и мирно сложить оружие, а если жизнь под русским правлением не нравится – дорога к добрым туркам-единоверцам открыта, – мало кто из чеченцев соблазнился такой перспективой.

В 60-е годы тысячи семей переместились в приграничные Карсский и Эрзерумский санджаки, где всегда селились беглецы из Российской империи. В их числе были даже два генерала. Один – сын Шамиля Кази-Магома, высланный за пределы Российской империи сразу же после падения Гуниба. Он поступил на турецкую службу и достиг чина генерал-лейтенанта. В эту войну он действовал против нашего Эриванского отряда. Вторым был старый знакомец Лорис-Меликова генерал-майор русской службы Муса Кундухов.

Отпрыск знатного осетинского рода, Кундухов получил воспитание ни мало ни много как в Павловском кадетском корпусе, откуда выпущен был гвардейским корнетом в 1836 году. Через двенадцать лет, когда после Французской революции 1848 года заволновалась вся Европа, Кундухов, уже в чине подполковника, так отличился в действующей армии в Варшаве, что был назначен в собственный конвой его величества. Николай Павлович очень гордился красивым горцем в своей свите – с безупречной выправкой, безукоризненно точным в исполнении любых поручений, глядящим браво и преданно. По смерти императора Муса вернулся на Кавказ. В Крымской войне Муса командовал полком охотников, и Лорис-Меликов, прямой его начальник, не раз отличал Кундухова за сообразительность и отвагу. Да ведь к Анне 2-й степени сам его представлял.

После Крымской войны Муса Кундухов, уже полковник, не оставил армии и на Правом крыле Кавказской линии лихо бился со своими соплеменниками, прекрасно зная их слабые стороны: он терпеливо выжидал, когда иссякнет пылкий боевой задор воинственных горцев, ослабнет их настороженная, чуткая бдительность, и наносил удар решительный и жестокий, вел схватки такого рода, когда пленных не берут. И заслужил тем самым полное доверие и особое к себе расположение победителя самого Шамиля генерала графа Евдокимова, человека крутого и к местным уроженцам весьма подозрительного. Так или иначе, но в 1859 году именно по настоятельной его рекомендации Мусу Кундухова назначили начальником Владикавказского округа Терской области с одновременным производством в чин генерал-майора со старшинством.