Vita Longa. Жизнь за спасение миров

– Девяностые были тяжелыми годами для мира первой линии. Тогда, в 1991 году, произошел развал СССР, без особых жертв, но с огромным выбросом негативной энергии. В те годы начались этнические конфликты в Югославии, которые спровоцировали развал страны. НАТО выпустило несметное количество ракет, было много погибших, и опять боль и негатив. И пиком стал взрыв природы, землятрясение в Индии, произошедшее 30 сентября 1993 г. Оно унесло тридцать пять тысяч погибшими. За эти годы страданий стенки между измерениями почти стерлись, и Анна добровольно пошла к Сердцу Земли.

– Зачем меня прятали?

– Потому что после гибели Анны ты осталась единственным ее продолжением и надеждой на спасение в будущем. Уже тогда техногены, желающие получить лучшие условия для жизни, поняли, что от тебя будет зависеть, сотрутся ли границы в следующий раз, смешаются ли миры. И, естественно, после этого осознания ты стала объектом для охоты. Но необходимые возможности открываются только в восемнадцать лет. Поэтому до определенного времени ты должна была находиться в полной безопасности. Теперь, когда не только мы владеем информацией о спасительной силе Вита Лонга, любая носительница этого дара всегда будет под прицелом. Тем более, каждая локация не прочь прервать ваш род, чтобы обзавестись своей Вечной Жизнью. До произошедших событий мы были уверены, что техногены не смогут незамеченными проникнуть в мир первой линии, тем более в таком количестве.

– Значит, Катюшка тоже Вита Лонга, – после минутного молчания тихо прошептала Зоя, глядя в глаза Алексу. – А если бы со мной что-то случилось, что тогда?

– Трудно сказать. Но наша локация однозначно бы потеряла свои преимущества, и, возможно, следующая Вита Лонга родилась бы уже в другом ответвлении.

Алекс замолчал, он нежно гладил руку Зои. Она сидела, уставившись невидящим взглядом в окно, слезы больше не текли из ее глаз.

– Можно мне воды?

– Да, конечно, – Алекс придвинул ей наполненный ранее стакан.

– У Анны есть хотя бы могила? – отпив, поинтересовалась Зоя.

– Да, она находится на кладбище экобиологического измерения.

Через десять минут Зоя стояла в медблоке мира второй линии перед палатой отца. Она заглянула вовнутрь, но там никого не оказалось. Тогда она заглянула в соседнюю палату и увидела там папу, сидящего рядом с женой. Нина Свиридова лежала с закрытыми глазами, подключенная к аппаратуре. Евгений держал ее за бледную, безжизненную руку и молча смотрел на нее.

Зоя подошла к отцу и обняла его.

– Привет, пап! – прошептала она.

– Привет, дорогая! Ты можешь говорить в полный голос, она все равно нас не услышит, – поникшим голосом ответил Евгений Борисович и положил свою ладонь на руку дочери.

– Все будет хорошо, – попыталась ободрить отца Зоя, хотя сама с трудом в это верила. – Что говорят врачи?

– Врачи пока заняли выжидательную позицию. У нее была тяжелая травма головы, ей досталось больше всего. Она до последнего пыталась защитить Катюшку. Теперь она вроде и с нами, а сознание где-то далеко. Возможно, рядом с внучкой.

Евгений Борисович горько улыбнулся и еще сильнее сжал руку жены. Зоя, еле сдерживая слезы, села на колени перед кроватью:

– Я люблю тебя, мамочка, – прошептала она и обняла лежащую женщину.

Поднявшись с колен, Зоя вытерла предательски побежавшую слезу так, чтобы не видел отец.

– Пап, я бы хотела прогуляться с тобой.

– Да, конечно, и я даже догадываюсь куда.

Зоя с отцом вышли из белого здания и направились по аллее из лип к кладбищу. В мире второй линии было тепло, светило яркое солнышко, и все вокруг уже покрылось зеленью.

– Как странно, я была здесь всего пару раз, а чувствую, что я дома, – проговорила Зоя, беря отца под руку.

– Это и есть твой дом, дорогая. Твоя мама Анна спасла его в первую очередь для тебя. Она хотела, чтобы ты была счастлива именно в мире второй линии. Но обстоятельства сложились по-другому…

Евгений Борисович с дочерью подошел к могильной плите. Зоя присела на корточки, чтобы внимательно рассмотреть портрет, нарисованный на граните. Она аккуратно провела рукой по выбитым датам жизни:

– Здравствуй, мама! – выдохнула Зоя.

В ответ ей громко запел соловей, сидящий на березке возле могилы.

– Ты меня слышишь, – чуть улыбнувшись, прошептала девушка. – Я тебя совсем не помню, но спасибо за то, что дала мне жизнь. Ты умерла для меня и для спасения этого мира, теперь я должна сделать то же самое, но пока у меня не хватает духа.

Соловей опять звонко заголосил, а березка склонилась так, что достала своими ветками до плеча Зои.

– Пап, а расскажи мне, как так получилось, что Анна стала Вита Лонга? – спросила Зоя, вставая в полный рост, но при этом не отрывая взгляда от портрета на надгробной плите.