Вишнёвые стихи

Безнадёжное столь искренне «приятно было. Пиши»,

Без надежды на ответ, на пересекаемости в любви,

Без иллюзий, эмоций, просто delete’ом по history,

Любой провал, как дежавю, не улыбаешься только ты.

Как и прежде, будут шикарны рассветы над Исетью,

Ты уже строишь планы, на лето, на все десятилетья,

А пора бы повзрослеть да и ложиться спать с закатом,

Оставив все слёзы, неудачи и мечты просто за кадром.

Пора бы осознать, кто тебе ровня, а кто в высшей лиге,

И перестать уже строить глазки, козни и плести интриги,

Лучше выдохни, милая, опиши всё в своей лучшей книге,

Отпусти, лови счастье в простом вдохе, немом крике.

Знаешь, ни браслетами, улыбками, не заманишь его, увы,

Только классика, может, лишь играми. Взгляды отведены,

Время отведено. Защитное слово. Будет ли чувство вины?

Может, вскрыв карты, проиграв, всё обретаешь ты.

Вето на нас

Как слёзы, сливаясь, на ямочке становятся океаном,

Стремясь к бесконечности, стремясь уйти в никуда.

Так и боль в сердце моём живёт уже постоянно, но,

Оступившись, взлетаю к тебе прямиком в небеса.

Как строятся планы на будущее, на жизнь или лето,

Потом крошатся, точатся обычно – ленью ли, пустяками,

Так и мы с тобой разбегаемся, отталкиваемся.А где-то

Прорываются наши чувства чуть заметными синяками.

Как рушатся здания, мечты, а может, вовсе идут титры,

Когда в финале с тобой не та, которую всегда ожидал.

Так и нас ожидают тревожные сны, глупые тупые игры,

В дотронься – почувствуй – целуй… Прости… Потерял.

Кто много целует, тот мало обнимает. Разрыв шаблона.

Взрыв мозга и полный когнитивный, увы, диссонанс.

Помню, как раньше была ведь ко всему готова. Да, на

Безумие и на любой полный иллюзии фарс.

Сейчас тянет к виски, от него всегда несёт неизбежностью,

В чистом виде, без льда, только в глубоком отчаянье.

Вся ваниль становится всего лишь избитой нежностью,

Тонет страх, остаётся покой в этом гордом молчании.

Счастье останется всегда чуть больше, чем нам дано,

Чем постигнуто, чем понято, принято и даже пригрето,

Знаешь, крути колесо судьбы, я буду вертеть веретено,

Может, нитью красной, пересечёт нас и снимем вето.

Данность

Ты смотришь в зеркало, ну что ж, рыжая, здравствуй,

Какие теперь замашки? Как тебе разделяй и властвуй?

Как тебе одиночество рыхлое, зыбкое, ноющее в груди?

Где свернула не там, милая? Стоило ли вообще идти?

На твоём жизненном, что был то тернист, то прост,

Желания исполнялись – загадай лишь. Но вот вопрос,

Этого ли ты хотела, прося отдельное и почти своё?

Может, джин твой бессовестное, так сказать, жульё?

Ты стремилась стать лучше, стать не такой, как все,

Голос ведь звучал твой громче иль затихал вообще,

Ты почему-то всегда верила в эту свою избранность,

Свою отличительность, и любой дар – как данность.

Ты хотела писать красиво, стихами или уж прозой,

Как ни интонируй, как ни рисуйся, вставай в позу,

Никто не обещал понимать тебя, принимать любя,

И какое им дело до души… изнывающего нутра?

Ты просила о куче друзей, но забыла просить о верных,

Чтоб в списке дел именно ваша встреча – в числе первых,

Чтоб дружба была круглосуточна, не зависела ни от чего,

За это можно отдать многое, но никто не просил ещё.

Ты хотела, чтоб жизнь была полна красок как в книжке,

На самом деле всё как в дешёвом сериале. Твои парнишки

Обернулись как неловкие встречи и интрижки, смешки,

Подруги смеются, меняя пелёнки да обжигая горшки.

Зато ты немного пожила в роли стервы, потом монашки,

Поняла, что лучше б варила борщ и гладила его рубашки,

А не работала не покладая рук, не чувствуя своих ног.

Не проси же о большем, тогда большее даст тебе Бог.

Деточка

Ты из всех стаканов глядишь со дна,

Мол, деточка, не скроешься никуда,

Не выпить тебе столько, не осилить,

Разъедаю нежно, точно «Силит».

Разлетаюсь по душе, то не бабочки,

Блестящие розочки, прямой заточки,

Той приятной, почти остывшей боли,

На сердце твоё – я в доле.

На сердце твоём я тяжкий грузом,

Медным тазом, козырным тузом,

Медленным ядом, красивой фразой,

Лиричный герой всех рассказов.

Во всех мыслях, оговорках по Фрейду,

Я лейтмотив, несчастливая флейта,

Как колокол, как большой набат,

Биение сердца в сто крат.

Сто карат, сто пропущенных ножевых,

Рук твоих холодных, но таких живых,

Губ твоих недоулыбка, как недовесна.

Справишься без меня?

В стихах твоих помечен как адресат,

Прости милая, не старался, не виноват,

Просто вежливость, не какой-то флирт.

Пожалуйста, Don’t care for it.

P. S. И я лишь отвечу «Shit».

Я не супермен

Милый, ты если можешь, то, пожалуйста, не пиши,

Ни строчки, ни самого банального «здравствуй».

Я как-нибудь устаканюсь, перетоскую в тиши,

Совсем забуду, какой ты на самом деле классный.

И молчание нам как урок, теперь станет золотом,

Можно мне ультракаина побольше, да в сердце?

Не мучиться болью, лишь онемением, что потом?

Уйти красиво, по-английски, душе не дав раздеться.

Перекроить всё заново, а может, перекрасить даже,

В чёрный, чернильно-чёрный, или лучше в медный?

Не беда, что для настроенья краски нет в продаже,

Играть мы будем сами великий марш победный.

Теперь я солнце вижу в отражении, и мне смешно,

Как можно было придавать всему столько значенья?