Вирусный флигель

Даже если эти исследования не приведут к разработке практически пригодных мощных взрывчатых веществ, мы все же будем уверены, что в этой области противник не сможет застать нас врасплох.

Первую после ремонта тяжелую воду Веморк дал в июне. За весь месяц удалось получить 199 килограммов тяжелой воды. Устройство «обменного процесса», установленное на одной из ступеней электролиза, работало хорошо. Однако в июле выпуск упал до 141 килограмма. 24 июля американцы разбомбили фабрику синтетических удобрений в Герёйе, а поскольку эта фабрика являлась основным потребителем водорода, поступавшего непосредственно из Веморка по трубопроводу, производство в Веморке пришлось резко снизить.

Против этого категорически возражал немецкий рейхскомиссар в Осло. Он настаивал на том, чтобы завод в Веморке продолжал работать на полную мощность, выпуская излишний водород в атмосферу. Главный директор Норвежской гидроэлектрической компании Бьярне Эриксен не побоялся отменить приказ о выпуске водорода в Еоздух. Он заявил, что предлагает правлению отказаться от производства тяжелой воды, которое уже навлекло на Веморк два удара союзников. Несмотря на предупреждения немецких властей, Эриксен, угрожая своей отставкой, вынудил правление согласиться. Однако голосование не состоялось. Эриксена арестовали и увезли в Германию, где он до самого конца войны пробыл в лагере для военнопленных. Его арест объясняли противодействием немецким властям. Но, возможно, арестовали его по другому поводу: как раз в те дни немцы хватали всех 6ывших офицеров норвежской армии.

Причины противодействия норвежцев вполне понятны. Они видели, как после февральского нападения на Веморк немцы усиливали военные меры, и сделали соответствующие выводы. Они видели колючую проволоку, минные поля, пулеметные гнезда вокруг Веморка, и их реакция на эти меры была вполне недвусмысленной. Почувствовав нарастающее сопротивление норвежцев, немецкие власти вынуждены были уступить. Они согласились поддерживать производство тяжелой воды на уровне, соответствующем нормальному производству аммиака. По мере усиления воздушных налетов на Германию немецкие физики испытывали все возраставшие трудности. Не успевала какая-либо из групп подготовить эксперимент, как очередная бомбардировка уничтожала всю их работу. Не меньше времени теряли они во время перебазирования лабораторий, когда в Германии началось рассредоточение важных промышленных объектов.

Множество трудностей в ту пору выпало на долю создателей ультрацентрифуги. Вначале это были чисто технические трудности: то шестифтористый уран проникал через сочленения, то дважды взрывался ротор в макетном образце. Но вскоре к ним присоединились и военные трудности. В июле на Киль было совершено несколько рейдов королевской авиации. Город сильно пострадал, и лабораторию решили перевести во Фрейбург, в Южной Германии. Эвакуация отняла много времени.

Автору изотопного шлюза доктору Багге пришлось испытать то нее самое. Он все еще доводил свою опытную установку, испытывая ее на разделении изотопов серебра. Ему лишь предстояло столкнуться со многими трудностями, связанными с применением шестифтористого урана. 28 июня Багге получил, наконец, от химика-аналитика из Гёттингена подтверждение, что в ничтожных количествах переработанного изотопным шлюзом серебра концентрация легкого изотопа действительно возросла до трех—пяти процентов; результат оказался даже лучше предсказанного теорией.

Фирме «Бамаг-Мегуин» был направлен заказ на изготовление нового опытного образца изотопного шлюза, который должен был отличаться от первого: вместо молекулярного пучка испаренного серебра в нем предполагалось использовать газообразное химическое соединение. Конструирование новой установки началось 5 августа, в помощь Багге фирма выделила опытного инженера доктора Зиберта. Но уже в конце августа Берлин стал объектом мощных бомбовых ударов. Власти, опасаясь повторения гамбургской катастрофы, приказали эвакуировать из столицы наиболее важные учреждения. Остаток августа и сентябрь Багге пришлось заниматься эвакуацией из Берлина примерно трети всего Физического института, который переезжал в Южную Германию, в Хейсинген.

Институт в Далеме опустел. Правда, Гейзенберг остался. Он не мог уехать. Ему необходимо было оборудование высоковольтного ускорителя частиц. Не уезжал и Боте. Они с Гейзенбергом готовили эксперименты с большим реактором, собираемым в бункере. Оставались также Багге и Виртц, хотя их лаборатории уже вывезли и им приходилось совершать частые и утомительные поездки почти через всю Германию. Эти поездки были не только утомительны, но отнимали массу времени и задерживали работы.