Вирус тринадцатой вселенной

Хелман выскочил на палубу и дал указания для немедленного отхода. На драккарах закипела работа и всего лишь через несколько минут вёсла вспенили прибрежные воды. Флот из тысячи драккаров выходил из залива. Над столицей взмыли флаги Молота и басом затрубили трубы. Объединённый флот кланов почти весь выскользнул из западни. Только арьергард из тридцати драккаров клана Хелмана, уже входя в ночной туман, был атакован флотом Молота. После града арбалетных стрел, впрочем, не причинивших никакого вреда, на корабли напало полсотни ведьм. От летающих неуязвимых бестий, сжимающих в руках короткие мечи, казалось, было невозможно уберечься. Но укрывшись щитами, викинги дали бой Молоту, в котором погибли двенадцать ведьм и три сотни бойцов клана.

Хелман не был бы викингом, если бы в те полчаса, которые потребовались драккару для выхода из залива, не увлёк девушку в свою каюту. Мать бережно положила ребёнка на столик в углу комнаты. Отец сунул ему в руки маленький ручной арбалет. Хелман повалил её на шкуры своего ложа. Через двадцать минут жарких объятий, соскучившихся друг по другу любовников, Лита, положив между ними ребёнка, произнесла:

– Хелман, я не всё рассказала о себе. Мой род был с последней планеты рукоятки Молота. Мы вышли из войны много десятилетий назад. И в Молоте есть вражда родов. Мою семью уничтожили. Мать передала меня на воспитание простым людям, и я выросла среди них в столице Скальда. Там, где ты нашёл меня два года назад. Прошу тебя поставить воинов для охраны нашего сына, а я буду сражаться с ведьмами рядом с тобой.

Хелман тогда даже не успел ничего сказать своей Лите. Когда она, оставив мальчика под охраной в трюме, выскочила на палубу с мечом в руках, строй оборонявшихся был уже разрушен. Три ведьмы, каменными трёхсоткилограммовыми снарядами ворвались на палубу, разметав по ней два десятка викингов. В этой атаке одна из ведьм отбросила Хелмана к борту. Но бойцы драккара, спружинив падение, приняли его на свои щиты, и через мгновение король со своими братьями из клана бросились на ведьм. Но атака сверкающих во тьме секир наткнулась на каменную защиту.

Казалось, у бойцов Молота было по десять рук и по десять мечей. На палубе лежало уже с десяток викингов, а ведьмы только наращивали скорость и натиск. Хелман был легко ранен в плечо, и викинги оттеснили короля в задний ряд сражавшихся. В этот момент одна из бестий вдруг исчезла, взлетев и растворившись в клочьях тумана, столь желанного оборонявшимся морякам. Туман был для них спасением. Ведьмы не могли долго летать над морем. Им нужно было опускаться на землю или на палубу корабля. А вода делала воинов Молота беспомощными. После падения в воду ведьма долго не могла летать.

Когда король услышал крик Литы, он резко обернулся. Хищно улыбаясь, ведьма приближалась к Хелману. Король перехватил секиру левой рукой. Но вдруг, неизвестно как, между ним и врагом возникла тонкая фигура девушки с мечом в руке. Ведьма, не чувствуя опасности, сильным взмахом меча отмахнулась от Литы, словно сметая с пути случайную преграду. И Молот поплатился за самонадеянность молодой ведьмы. Последовал резкий выпад в область горла, и первая ведьма рухнула на палубу. Тут же чья-то секира отрубила ей голову, и поднятая вверх рука со страшной ношей вызвала дикий рёв среди оборонявшихся викингов. Обе оставшиеся ведьмы оказались на носу корабля. Воодушевлённая команда оттеснила их на несколько метров, но была заплачена дорогая цена. Пал ещё десяток бойцов. Вдруг атакующие ведьм викинги увидели, как между бойцами ордена появился стремительный силуэт в голубом платье. Несколько взмахов клинка, и ещё одна ведьма оказалась повержена. Издав гортанный крик на своём языке, третья бестия с быстротой молнии обхватила Литу каменными объятиями, и они скрылись за бортом драккара. Хелман и викинги, которые стояли у борта, лишь увидели всплеск от канувших в воду тел, и драккар скрылся в ночи.

* * *

Спустя четырнадцать лет после тех событий, Хелман, стоявший на носу своего корабля, всматривался в начинавшие темнеть полосы редкого тумана. Он надеялся увидеть пиратский драккар, укравший двух его сыновей. Старшего, Харальда Тяжёлого, и его младшего брата Хаснельда. В погоню снарядили пять драккаров клана. Хелман не подозревал, что на пиратском драккаре, увозившем сыновей, его снова ждёт западня Молота. Как когда-то он просил Одина поскорее опустить на море спасительный туман, так сейчас он обращался к Создателю с другой просьбой. Дать ветру и звёздам рассеять лёгкую дымку тумана, которая могла быстро превратиться в непроницаемую густую завесу, а могла и исчезнуть, явив морякам яркие звёзды на ночном небе. Вдруг кто-то из викингов, кажется его брат Олаф, сказал:

– Тихо. Я что-то слышу. Кажется – песню.

Хелман прислушался. Справа еле слышно доносился монотонный и грозный мотив.

– Мы поворачиваем за ними.

И тяжёлое судно взяло курс правее.

– Странно, что они поют, король.

– Как бы то ни было, мы настигнем их и выясним, что там такое.