Вирус «Reamde»

Наверняка она знала одно: этот человек сообщил МИ-6 название города (Сямынь) и два мобильных номера. Радиочастотное оборудование отследило цифровые идентификаторы обоих телефонов и локализовало область, откуда идет сигнал. Работа велась совместно с американскими спецслужбами. Использовались спутники, посты перехвата на ближайшем тайваньском острове Кинмен и дистанционно управляемые приборы, размещенные в Сямыне нанятыми людьми, которые, разумеется, понятия не имели, что делают и на кого работают.

Вся эта фаза операции основывалась на предпосылке, которую первой высказала Оливия: что Джонс будет по большей части сидеть на одном месте. Высокий чернокожий, разгуливающий по китайскому городу, привлек бы слишком много внимания. Он должен залечь в какой-то норе и связываться только по телефону. Это было очевидно всякому, кто хоть раз бывал в Китае или хотя бы в Чайнатауне, но оказалось ценной подсказкой для людей из МИ-6. Они полагали, что раз Сямынь – большой международный порт, Джонс сможет ходить по нему свободно, как по Берлину или Парижу.

С помощью технических ухищрений область поисков сузили примерно до квадратного километра, но тут Джонс сообразил выбросить телефоны и завести новые.

В тот день, когда его мобильные умолкли, Оливию отправили самолетом в Сингапур.

Ее не ждало никаких конкретных приказов; она несколько дней просто бродила по Чайнатауну, убеждаясь, что и впрямь может сойти за китаянку.

Потом, так же внезапно и без объяснений – она уже начала к этому привыкать, – ее перебросили в Сидней и оттуда на остров Гамильтон. Там Оливию встретил загорелый британец Джон, бывший офицер Специальной лодочной службы королевской морской пехоты, а ныне (по крайней мере официально) инструктор в дайвинг-центре. Из аэропорта Оливия и Джон прошли (впервые в жизни она шла из аэропорта пешком) пару сотен метров до пристани, где ждал катер. Оливия устроилась в каюте, а Джон повел катер к островку, который находился в нескольких километрах от пристани.

За следующие три дня Джон научил Оливию всему, что знал про плавание с аквалангом.

Потом он отвез ее обратно, крепко обнял просоленными руками и усадил в самолет. Оливии было немножко жаль расставаться с Джоном навсегда, однако она чувствовала и некоторое облегчение. Через двенадцать часов после ее прилета они начали трахаться и закончили за пятнадцать минут до прощания у трапа. Оливия еще никогда не разгонялась с нуля до сотни так быстро; она была счастлива, ошеломлена, смущена и понимала, что если бы задержалась в катере еще на какое-то время, то все бы испортила и, может быть, даже сгубила свою карьеру.

Она прилетела в Сингапур, еще почти чувствуя на себе руки Джона, и получила указание явиться в определенный ресторан. Там ее ждал некий Стэн; цивильный наряд довольно плохо скрывал его принадлежность к ВМС США. Стэн и Оливия съели по миске китайской лапши и отправились на такси в Сембаванский порт, где Оливия в длинном плаще с капюшоном под большим зонтом поднялась на борт американского эсминца. Дождя не было.

Эсминец, видимо, только ее и ждал, потому что отдал концы и вышел в море, пока Оливию только провожали в каюту. Ни со Стэном, ни с кем из членов команды она не закрутила, к некоторому своему облечению.

Через полтора суток, под низкими предрассветными облаками, ее пересадили на подлодку британских ВМС. На лодке было невероятно тесно, и по косвенным свидетельствам Оливия понимала, что кому-то пришлось поспешно и неохотно освобождать ей место. На койке лежал непромокаемый мешок. Там оказался дешевый, но довольно приличный деловой костюм, сшитый шанхайским портным по ее меркам, и сумка, где лежало пластиковое удостоверение и загранпаспорт на имя ее фиктивной личности, потертый бумажник с деньгами, кредитками, фотографиями и что там еще обычно люди носят в бумажниках; начатые косметика и парфюм – те, которыми она пользовалась обычно, по большей части «Шисейдо», продающиеся в любом городе мира; всякая мелочь, включая использованные билеты, чеки, леденцы от кашля, мятные таблетки, тампоны, зубную нить, тюбик суперклея, подарочный швейный наборчик из гостиницы и, разумеется, просроченный на три года презерватив: дата была подобрана так, будто Оливия купила его давным-давно на всякий пожарный, да так и забыла в сумочке.

Капитан субмарины вручил ей запечатанный пакет в полдюйма толщиной – судя по штампам, чрезвычайно секретный. Оливия вскрыла его и увидела три вложения: