Виртуозный грабеж

– Ты – Тишков? Что же ты, брат, тормозной такой? Стучу к тебе полчаса уже, все ладони отбил… Керенки в подушку зашивал, что ли?

Павел намеренно давил на дверь, не давая мужику проникнуть в прихожую целиком. Сделать это было непросто – одна рука у него была занята ножом и спрятана за спину, а мужик попался настырный и сильный.

– Где телеграмма? – вспомнил Павел. – Давай телеграмму! Куда прешь? – Он начинал поневоле заводиться от чужой наглости.

– Дай войти, будет тебе телеграмма! – пропыхтел мужик. – Дикий ты какой-то, Тишков, ей-богу!

Павел давил на дверь, старался изо всех сил, но мужик одолевал, и Павла взял страх. Не было уже никаких сомнений – не из-за телеграммы пришел сюда этот незваный гость. Что-то другое было у него на уме.

Павел совсем позабыл про Алексея, который прятался за дверью. Он трусил и злился одновременно. Что там ни говори, а никакого права не было у этого человека так грубо ломиться в его квартиру. Чувствуя, что сдает, и испытывая унижение от этого, Павел не выдержал. Он наконец отпустил дверь, отскочил назад и вытянул перед собой руку с зажатым в кулаке ножом.

– Не подходи, запорю! – тонким голосом заорал он.

– Ага! – сказал мужик, нисколько не удивившись, и в один момент провел молниеносный прием.

Павел и ойкнуть не успел, как нож из его руки полетел в одну сторону, а сам он, перевернувшись в воздухе, плашмя рухнул на пол совсем в другой стороне. Оглушенный ударом, он не видел, как из темного угла из-за входной двери вывалился Алексей с пистолетом в руке и в безумном порыве выстрелил в мужика, который в этот момент тревожно заглядывал на кухню и в комнату.

Выстрел отозвался на лестничной клетке звенящим эхом. Где-то внизу послышался испуганный крик, и кто-то сломя голову бросился вверх по лестнице. Алексей ногой попытался захлопнуть входную дверь, но заело язычок замка. Тогда он наклонился и одной рукой схватил за шиворот Павла, едва не задушив его.

– Я тебе говорил! – с ненавистью прошептал он. – Беги на кухню!

Павел качнулся на ватных ногах, сделал шаг и скорчился от боли в животе – он что-то отбил себе при падении. Алексей, уже не обращая на него внимания, побежал на кухню, с ходу вскочил на подоконник, распахнул створки и бесшумно провалился во двор.

Входная дверь едва не слетела с петель, когда на пороге возникла высокая темная фигура. Хватаясь за стену, Павел с ужасом посмотрел на пришельца. Человек, стоявший на его пороге, был хорошо одет и выглядел весьма презентабельно, но сейчас он был страшен. Тыча в лицо Павлу дулом пистолета, он заорал:

– На пол, быстро! Руки за голову! – И тут же, вращая по сторонам глазами, прокричал еще громче: – Стас?! Стас, ты жив?!

Павел с большим облегчением повалился обратно на пол и прикрыл затылок ладонями. В таком положении он согласился бы пролежать вечность, лишь бы его не трогали и раз и навсегда оставили в покое. Кажется, страшный человек это понял – он не стал докучать Павлу и бросился в комнату.

– Стас!! – снова заорал он.

И тут во дворе шарахнул выстрел.

– Да жив я, Лева, жив! – послышался смущенный торопливый голос. – Задело по касательной… Вырубился маленько, и башка теперь кружится, но это не смертельно. Ты гляди – у второго пушка! Они, правда, все тут пьяные в дым…

– Второй!!

Тот, которого назвали Левой, уже все понял. Он бросился в кухню, высунулся по пояс в окно. Потом, рванув из кармана мобильник, заорал в трубку:

– Потапов! Серая «Лада»! Выезжает! Задержать!!

Он побежал обратно, по пути распорядившись:

– Займись этим, Стас, если можешь шевелиться! Я пошел!

И Стас, примостившись рядом с Павлом, который постепенно впадал в какое-то странное оцепенение и уже не проявлял никакого желания сопротивляться, надел на него наручники, сказав при этом:

– А вот твоя знакомая, Линева Галина, утверждала, что ты очень интеллигентный и остроумный. Только я тебе так скажу, какое же это остроумие – на полковника милиции с ножом бросаться? Это чистая дурость!

А Павел, который испытал неожиданное облегчение от того, что ему уже не нужно было распоряжаться своей судьбой, подумал о том, сумеет ли остаться на свободе Алексей. Ему очень хотелось, чтобы хоть один человек из их компании смог избежать поражения и зажить дальше нормальной спокойной жизнью, хотя было ясно, что это совершенно уже невозможно.

А тем временем Алексей, возбужденный водкой, опасностью и каким-то первобытным чувством, заставлявшим его идти наперекор очевидному, на машине Павла выезжал со двора. И это чувство странным образом безошибочно управляло им, хотя пьян он был чудовищно. Приземлившись под окном на мокрый асфальт, он сразу понял, что здесь его ждут – размытая дождем фигура бежала поперек двора, перекрывая ему путь к отступлению. Алексей выстрелил не целясь, и фигура куда-то исчезла. Не теряя времени, он высадил локтем боковое стекло в машине, рванул задвижку.