Вирши левши

Как странно отчужденье тела
к которому за день привык
ото всего
что неумело назвал
душою
мной – язык
как странно
связь с собой теряя
при засыпании простом
успеть подумать вдруг о том
что так сознанье прерывает
поток свой так оно в тупик
заходит так за мигом миг
распад частицы бытия
Я замыкает на НЕ-Я
…и снова утро… стены…
одеяло скомканное и под ним
опустошенное валялось тело
телу моему сродни
и снова пробужденье наступает
и словно воздух по игрушке
надувной
сознанье поползет
приобретая ту форму самую
что станет мной

«Душа невидима и нет ей отраженья…»

90/44

Душа невидима и нет ей отраженья
в стекле озерном, в зеркалах земли.
Заснять ее под микроскопом не смогли,
и в небесах нет радуги ее смещения.

Душа собой и ширь, и даль объемлет,
и глубь, и высь, и ночь, и день.
Она одна на свете не отбрасывает тень
и смерть людскую не приемлет.

«Вот наша с жизнью временная связь…»

60/44

Вот наша с жизнью временная связь
осенний дождь и лист вцепился в грязь
как он к асфальту мокрому прильнул
как не хотел, чтоб ветер его сдул
как сырость беззаветно он любил
но гибельный рассвет все ж наступил
и поутру листву смела метла
и ворох тот потом сгорел дотла

«Ах, вода ты, вода, холодна и темна…»

90/45

Ах, вода ты, вода, холодна и темна,
отражается гладью озерной луна,
и стволы опрокинутых в небо берез,
и усадьбы старинной белесый откос,
и закатных мозаик бездонный простор,
и путей этих звездных Млечный узор.
Ах, вода, ты вода, ты не знаешь, что есть
на земле и зима, и весенняя весть,
и беда не одна, счастья-радости круг,
и любви и добра белопарусный струг.
Ах, вода, ты вода, сонно-вольно течешь,
никогда, никогда этих слов не поймешь,
не узнаешь, что я тут тебе говорил
из последних своих человеческих сил.
Ты не ведаешь как быстротечны года,
потому, что ты не живая вода,
неживая – без чувств и без мыслей о том,
как, откуда, зачем этот здесь водоем…

Усадьба Влахернское-Кузьминки

«То правда иль выдумка?…»

60/45

То правда иль выдумка?
чудо –
улыбка и капельки слез
кто ты
кто мы
откуда?
точка – тире – точка…
SOS
тоски чтоб убавилось вдвое
отчаянья сложим свои
пусть смысла здесь нет
и покоя
уставшие
мы устоим

«Почаще снись, врывайся в сны…»

90/46

Почаще снись, врывайся в сны,
у сына – мой размер вины,
у совести сыновьей сплин,
у матери был разве сын?
Умчал за тридевять земель,
сорвался с сердца, не с петель.
Старался там и здесь успеть,
расставил на себя сам сеть,
к прощенью рвясь из рваных жил,
прощанья миг сам отложил
на вечность вечную… на сны,
чтоб видеть тень твоей спины…

Октябрь 1996

«Опять тоска привет старуха…»

60/46