Винтовая лестница

Это неуловимое движение руки Татьяны, трепетное биение человеческого пульса, слитое со вселенной, - та вдохновенная метафора, которая отражает единство человека и космоса. Трепет Татьяны передается вселенной, и "в темном зеркале одна дрожит печальная луна". Роман "Евгений Онегин" расцвечен не цветом, а светом. Чаще всего свет романа - восход или заход солнца, отблеск свечей или камина, свет луны, мерцанье розовых снегов, звездное небо. Основная палитра романа - это серебристое свечение звезд и луны, переходящее в золотистый и алый свет камина или солнца. Роман как бы соткан из живого света. Цвет, не связанный с естественным свечением, в нем почти отсутствует. Исключение составляют лишь "на красных лапках гусь тяжелый" и ямщик "в тулупе, в красном кушаке", Свет пронизывает роман, составляя космический фон.

Над могилой Ленского вместе с луной появляются Татьяна и Ольга: "И на могиле при луне, обнявшись, плакали оне".

Когда наступает момент прощания Татьяны с природой перед отъездом в Москву, мы вдруг с удивлением замечаем, что время может мчаться с быстротой неуловимой;

...лето быстрое летит.

Настала осень золотая

Природа трепетна, бледна,

Как жертва, пышно убрана...

Вот север, тучи нагоняя,

Дохнул, завыл - и вот сама

Идет волшебница зима.

В семи строках перед нами промелькнули лето, осень, зима. Год превратился в миг. Первая глава романа почти целиком посвящена показу одного дня Онегина, А здесь в одной строфе - год.

Или в разгар описания бала, где "бренчат кавалергарда шпоры, летают ножки милых дам", вторгается воспоминание автора об этих же балах. Вдумайтесь в это слово - воспоминание. Рассказ о бале идет в настоящем времени, и вдруг об этом же бале Пушкин говорит как о прошлом: "Во дни веселий и желаний я был от балов без ума..." Одно и то же явление описывается из настоящего и из будущего времени. В момент последнего свидания Татьяны с Онегиным, когда

Она ушла. Стоит Евгений,

Как будто громом поражен,

Пушкин сообщает нам, что все эти события происходили в далеком прошлом, в таком далеком, что умерла уже "та, с которой образован Татьяны милый идеал".

Но те, которым в дружной встрече

Я строфы первые читал...

Иных уж нет, а те далече,

Как Сади некогда сказал.

Без них Онегин дорисован.

А та, с которой образован

Татьяны милый идеал...

О много, много рок отъял!

Только что Онегин и Татьяна стояли перед нами. Еще Евгений "как будто громом поражен", а Пушкин сообщает тут же о смерти той, с которой образован "Татьяны милый идеал", причем как о событии давно прошедшем.

Да, прошлое, будущее и настоящее... Все это четко разделило. И очевидность говорит о невозможности быть одновременно в прошлом, в настоящем и в будущем. Но та же очевидность говорит нам, что земля плоская... Может быть, поэт, живший в первой половине XIX века, видел время глазами человека XXI века?

Вчитываясь в строки романа, мы все глубже проникаемся ритмом вечности, все выше поднимаемся над хронологически ограниченным отрезком человеческой жизни. И видим мир в его неразрывном единстве, где человек и вселенная, прошлое, будущее и настоящее неразрывны и обозначены словом "вечность".

Чтобы понять, насколько глубок переворот, совершившийся в душе Онегина, сравним это состояние безвременья с переполненным, хотя и трагическим ощущением времени, возникшим у Онегина вместе с любовью к Татьяне:

Мне дорог день, мне дорог час:

А я в напрасной скуке трачу

Судьбой отсчитанные дни.

И так уж тягостны они.

И дальше-строк", которые так любил Маяковский. Строки, переполненные ощущением жизни:

Я знаю: век уж мой измерен;

Но чтоб продлилась жизнь моя,

Я утром должен быть уверен,

Что с вами днем увижусь я...

Как это ощущение времени не похоже на состояние Онегина, когда он жил, "часов и дней в беспечной неге не считая", как это похоже на состояние Татьяны в момент прощания с природой, когда год превратился в один миг.

Итак, Пушкин дает две возможные модели мира. Один и тот же человек может в одном моменте времени почувствовать вечность, и он же может не заметить, как прошли двадцать шесть лет его жизни. В первом случае бесконечен каждый миг ожидания, в другом - незаметно проходят годы и превращаются в пустоту. Помните это ощущение нарастающей пустоты в доме дядюшки Онегина, где "везде высокие покои...".

Человек совершенно по-разному может чувствовать в одной и той же вселенной. Он может сливать свой взор С бесконечностью звездного неба и свой слух - с журчанием ручья. А может, подобно дядюшке Онегина, просидеть сорок лет и ничего не заметить, ничему не удивиться.

Вот как подробно описывает Пушкин картину вокруг дома Онегина в деревне:

Господский дом уединенный,

Горой от ветра огражденный,

Стоял над речкою. Вдали

Пред ним пестрели и цвели

Луга и нивы золотые,

Мелькали селы; здесь и там

Стада бродили по лугам,

И сени расширял густые

Огромный запущенный сад,

Приют задумчивых дриад.