Виннипегская Cтена и я

Он был одиночкой, но невероятный успех в спорте буквально обрек его на внимание публики и журналистов, которое было приковано к нему с тех пор, как его взяли в команду. Это я узнала из бесчисленных статей, которые я читала, прежде чем опубликовать их на его страницах в соцсетях, и из сотен интервью с ним, которые я прослушала. Ему пришлось смириться с этим по мере того, как он остановился лучшим в своем деле – именно таковым его считали фанаты, и даже те, кто не был его большим поклонником.

После двух месяцев затворничества в глуши – я поехала с ним, потому что он, очевидно, не мог обойтись без шеф-повара и домработницы – он, вернее, мы улетели обратно в Даллас, а школьный тренер Эйдена вернулся в Виннипег. В Далласе Эйден работал с другим наставником, пока в июле «Три сотни» не вызвали игроков в тренировочный лагерь.

Через пару недель начнутся официальные тренировки, а вместе с ними и все то безумие, которое окружает Футбольную лигу с ее прославленными игроками. Но это будет уже не мое дело. Мне не придется вставать в четыре утра или разъезжать по городу как ненормальная, выполняя сотни дел, пока Эйден занят.

В августе я не буду планировать питание на период двух тренировок за день и предсезонных игр. Я буду дома, просыпаться, когда, черт возьми, я захочу, и заниматься своими потребностями, а не чьими-то еще.

Но этому я буду радоваться позже. Сейчас мне нужно было найти Эйдена, и у меня в руках была куча вещей.

За залом с кардиотренажерами располагалась главная тренировочная площадка, огромнейшее помещение площадью около тысячи квадратных метров в красно-черных тонах. Одна половина площадки была покрыта чем-то вроде дерна, другая – мягким черным настилом для силовых тренировок. В шесть утра здесь было, может, человек десять. Футболисты и какие-то другие спортсмены.

Мне просто нужно было найти самого крупного. Я сразу заметила Эйдена, стоящего возле пятисоткилограммовой шины. Да, пятисоткилограммовой.

А я думала, что крутая, когда за раз заносила в дом все покупки.

Позади стоял смутно знакомый мне мужчина и наблюдал за Виннипегской Стеной. Я села, скрестив ноги, на маты чуть в сторонке, но все же достаточно близко, чтобы сделать приличный снимок, и достала из сумки зеркальную камеру, которую предложила ему купить год назад как раз для этих целей. В мои обязанности входило регулярное обновление его страниц в соцсетях, и я знала, что его спонсоры и фанаты просто обожают живые фотографии с его тренировок.

Никто не обратил на меня никакого внимания, пока я занимала удобное место; все были слишком заняты, чтобы смотреть по сторонам. Достав технику из сумки, я стала ждать момента для идеального снимка.

В объективе камеры лицо Эйдена было меньше, и мышцы выглядели не такими рельефными. Последние две недели он ел меньше, чтобы сбросить несколько килограммов к началу сезона. Вот он присел перед тракторной шиной, и плечи и ноги будто раздулись и выглядели еще более впечатляюще, чем обычно, и я даже видела борозды на задней поверхности его бедер – такие они были мощные.

Многие считали, что такие мышцы у Эйдена благодаря стероидам, но я знала, что его тело держалось исключительно на огромных объемах растительной пищи. Он не принимал даже те лекарства, которые можно купить без рецепта. Когда этот упрямый осел болел в последний раз, он отказался от прописанных доктором антибиотиков. И я не стала даже заморачиваться с рецептом на обезболивающие, которые ему выписали после операции, – может, это без них он был таким сварливым. Что уж говорить о том, что он избегал любых консервантов, парабенов и жестких сульфатов.

Стероиды? Ага, конечно.

Я сделала несколько снимков, пытаясь поймать удачный момент. Поклонницы Эйдена буквально сходили с ума от фото, которые демонстрировали силу, заключенную в этом великолепном теле. А когда он тренировался в узких компрессионных шортах? «БАМ! Я ЗАЛЕТЕЛА», – написала его фанатка на прошлой неделе под фото, на котором Эйден делал приседания. Я едва не подавилась.

После этих постов его имейл оказался переполнен. Фанатки получили то, что хотели, и Эйден был абсолютно не против. К счастью для него, в перерывах между семестрами я посещала курсы фотографии в местном колледже в надежде летом получить несколько заказов на съемку свадеб.

Шина начала подниматься. Лицо Эйдена исказилось от напряжения, пот стекал по его вискам, вдоль толстой белой полоски шрама, тянущегося к подбородку. Пару раз люди обсуждали его шрам при мне, думая, что я их не слышу. Они считали, что это след какой-нибудь пьяной ночи в колледже.

Как бы не так.

Через объектив я увидела, как Эйден поморщился. Его тренер подгонял его, не сходя с места. Я сделала еще несколько снимков, подавив сонный зевок.

– Привет, – шепнул голос мне на ухо. Он был слишком близко.

Я застыла. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, кто это. В окружении Эйдена был только один человек, при виде которого мне хотелось бежать.