Вилы

Лирические лесостепи между Красноуфимском, Кунгуром и Осой были старинной областью Башкирии, которая называлась Осинской даругой. В XVIII веке русские и башкиры жили тут вперемешку. На бунт против заводов башкир поднимали муллы, а крестьяне со злорадством пособляли соседям-инородцам. Поля здесь кормили пахарей лучше, чем работа для заводов.

Чем плодороднее была земля, тем охотнее крестьяне бунтовали – и тем проще были их цели: месть и выгода. В XX веке Ленин заявит, что оценка крестьянского бунта как реакционного – «идиотская». Но как иначе, если заводы, хоть и косо, всё же вели Россию к прогрессу и капитализму, а крестьяне желали разрушить заводы «до пошвы»? «Прогрессивность» крестьян лишь в том, что система приписки несовместима с капитализмом. Однако, разбирая причины мятежа, вопрос «кто виноват?» власть задала «виноватым» – заводчикам, которым приписка была выгодна. Поэтому на заводах пугачёвщина ничего не изменила: приписка тянула жилы ещё тридцать лет.

Центром сопротивления бунту на Осинской даруге стали казённые Юговские заводы. Там, где в речку Юг впадает речушка Северный Юг, два медеплавильных производства основал ещё Василий Татищев. Ко времени пугачёвщины два Юговских завода слились в единый комплекс. В ноябре 1773 года горное начальство прислало сюда из Екатеринбурга надёжного чиновника: коллежского асессора Михаила Башмакова. Ему дали знамя и порох. Он должен был наладить оборону края.

Башмаков принялся воевать спокойно и деловито, будто взялся за работу. С окрестных заводов он мобилизовал на Юг всех рабочих и свёз все пушки. Рабочим выдал ружья, какие нашлись, и поломанные велел починить – чай, мастеровые. Заводы занялись изготовлением пик и отливкой ядер. Посыльные асессора Башмакова объехали деревни и переписали крестьян в тетрадки: кто не забунтовал, того наградили хлебом и деньгами.

Из рабочих Башмаков сформировал деташементы, назначил командиров из заводских мастеров – разных гиттен-фервальтеров и берг-гешворенов. И деташементы отправились в боевые походы. Они разили бунт точечными ударами – так бьёт молотом умелый кузнец. Деташементы выколотили мятежников, как шлак из железа, из Ашапского, Аннинского и Суксунского заводов, разгромили войско муллы Адигута под Юго-Камским заводом.

Салават, осаждавший Кунгур, нажаловался Пугачёву на асессора Башмакова: «чинит против воли его величества многие невежества». Пугачёв повелел атаману Гавриле Ситникову штурмовать Юговские заводы, заковать Башмакова в кандалы, ручные и ножные, и прислать на суд. Ситников взбунтовал свой Юго-Осокинский завод. Собрав «толпу», он пошёл за указаниями под Кунгур к Салавату, но там попал в мясорубку разгрома и в бою сложил буйну голову. А на Юго-Осокинский завод вступил деташемент с Юговских заводов. Им командовал унтер-шихтмейстер Леонтий Яковлев. Он и привёл заводских крестьян в покорность.

На плодородных чернозёмах кунгурской лесостепи крестьяне всё-таки одолеют рабочих. Из трёх десятков старых горных заводов в этих местах к концу XX века уцелеют только два предприятия – саранинский и суксунский заводы

Яковлев оказался лучшим командиром у Башмакова. В апреле 1774 года он вышвырнул мятежников из крепости Оса, что стояла на впадении в Каму реки Тулвы. Деташемент Яковлева совершил рейд по Тулве, сжёг бунтующие башкирские аулы и разгромил отряды мятежных мулл. Башкиры прокляли свирепого и храброго шихтмейстера.

Пугачёв не желал драться с Башмаковым и не свернул на Юговские заводы, а Башмаков был прагматичным и не стал рисковать, атакуя врага. Казачья и заводская силы на Осинской даруге разошлись по касательной. У них были разные цели: казаки искали победы, заводы хотели работы.

Но с Пугачёвым встретился шихтмейстер Леонтий Яковлев. Летом 1774 года он в одиночку попытался остановить армию мятежников на подступах к Осе. 14 июня рабочий деташемент занял маленький Шермяитский заводик Саввы Яковлева и открыл стрельбу по огромному войску бунтовщиков – словно шпиц затявкал на медведя. Но медведь опешил и грузно осел задом в речку Тулву. Спалив весь порох, Яковлев отвёл свой деташемент в крепость Осу. Пугачёв подступился к ней только 19 июня. Крепость поколебалась и открыла ворота бунтовщикам. Однако унтер-шихтмейстер не сдался и с двумя товарищами принял свой последний бой у последней пушки.

Заводы Камы