Вилы

Но крестьянин Фирс Иванов не переживал о разгроме: он же не был казаком, которому поражение позорно. Отброшенный от Симбирска, Фирс не пошёл ни в какой Камышин ни к какому царю: Фирсу и здеся была добрая добыча. Целый месяц его шайки хищничали по осенним рощам Карсунской линии между Барышем и Свиягой, а 10 октября Фирс всё же попал в плен. Через день в Симбирск в клетке привезли и пленного Емельяна Пугачёва.

Пугачёва посадили в подвал и продержали в городе три недели. Здесь на самозванца с кулаками набросился старенький академик Пётр Рычков. Генералы вели допросы, а местному художнику приказали намалевать портрет Пугача, но только настоящий – не парадный, как у вельмож, и не парсунный. И художник зорко всматривался в лицо прикованного к стене мятежника: рисовал портрет тщательно и безыскусно, будто географическую карту.

По легенде, в это время какие-то заговорщики рыли ход к подвалу, где сидел Емельян, чтобы освободить узника, но чуть-чуть не успели. Через столетие остатки этого подземного хода будет искать гимназист Володя Ульянов. Потом Владимир Ульянов станет главой нового государства, и это государство переименует Симбирск в Ульяновск.

Симбирский портрет Пугачёва в музее Ульяновска

А осенью 1774 года, пока Пугачёва били на допросах, бунтовщика и вора Фирса Иванова привезли в городок Карсун, положили на бревно и разрубили на куски. Голову его в мешке отослали на устрашение в родное село Сурали.

Коронованные

Для Российской империи Пугачёв стал опаснее турецкого султана, а мятеж стал главной заботой державы. 22 июля в Петербурге собрался государственный совет. Блистая орденами, вельможи принялись обсуждать меры по защите Москвы от Пугачёва. Самой Москвы!.. Такой угрозы не было со времён Лжедмитриев, но и тогда враг был орудием Речи Посполитой, а не голи перекатной. Государыня взяла перо и написала воззвание к москвичам: не отступайтесь от присяги!

Пожар Казани показал, что князь Фёдор Щербатов – командир армии, собранной против Пугачёва, – с порученным ему делом не справляется. «В жестоком сострадании о печальной сюдибине города Казани» Екатерина удалила князя Щербатова из войска, а вместо него командующим назначила генерала графа Петра Панина. Четыре года назад у крепости Бендеры под началом графа отважно сражался казак Емельян Пугачёв.

Графу Панину собрали новую армию: 18 полков, 18 гарнизонных батальонов, 11 эскадронов, 9 полевых команд и два дворянских корпуса. С турецкого фронта прибыл непобедимый генерал Александр Суворов. Граф Панин, раздухарившись, сообщил государыне, что он с радостью приемлет грех «пролития проклятой крови на себя и на чад своих».

Однако на театре военных действий всё обстояло не так благополучно, как в кабинетах. Отважный и самоотверженный Михельсон занял Арзамас и загородил путь на Москву. Пугачёв знал, что сквозь деташемент ему не прорваться, и пошёл из Саранска на Пензу. Михельсон двинулся из Арзамаса на Саранск, а из Курмыша на Пензу устремился секунд-майор Меллин.

Михельсон и Меллин гнались персонально за Пугачёвым, но они были не в силах справиться с бунтом в целом. Бунт принял чудовищные размеры: зачитанный в Саранске манифест взорвал крестьянский мир. Отряды восставших мужиков насчитывали тысячи бойцов с ружьями и пушками.

Власть не сразу осознала, в чём дело, какая сила бушует на Волге. В бою под городом Верхним Ломовым был убит один из мужицких атаманов, и в кармане его кафтана нашли манифест Пугачёва о всеобщей вольности крестьян и поголовном истреблении дворян. Дерзость целей мятежников и точность их ударов поразили власть как громом. Граф Панин назвал этот манифест «сильным и обласкательной подлости возмущением».

Боевая успенская церковь в Керенске потеряла и корону, и колокольню. А сам непокорный Керенск потерял и статус города, и название. Так нельзя. Это хуже пугачёвщины. Так нельзя

Манифест Пугачёва запустил цепную реакцию восстания: Пугачёв уже ушёл из Саранска, а бунт только разгорался всё ярче. В городке Инсар дворовый человек Пётр Евстафьев тоже сам себя короновал и объявил ещё одним Петром III. Вокруг нового самозванца сплотилась армия в три тысячи человек с десятком орудий. Армия второго Петра Третьего друг за другом брала мелкие городишки в полях от Саранска до Пензы: Краснослободск, Наровчат, Троицк, Темников. В августе 1774 года самозванец Евстафьев осадил небольшую Керенскую крепость.

Крепостица была построена в середине XVII века на впадении речки Керенки в речку Вад. Жители Керенска решили защищаться от самозванца. Оборону острожка возглавили Иван Енгалычев, предводитель дворянства, и Иван Персиков, «товарищ воеводы». Горожане подлатали укрепления и втащили на колокольню Успенской церкви две пушки.

Перестроенная церковь в селе Вадинск, бывшем городе Керенск