Виктор Цой. Последний герой современного мифа

Эта студия тогда была одной из лучших в Москве. Мы устраивали ему (Леонтьеву) концерты в «Бенефисе», а он предложил нам эту студию. К Цою вообще артисты относились очень хорошо. Ведь он был нормальным человеком, помимо того что очень интересный в творчестве[408]. Там у меня были знакомые, и я с ними договорился сделать запись за очень небольшую сумму. Рассказал об этом Вите. Он вручил мне деньги, и я их просто передал по назначению[409].

По словам Белишкина, альбом начали писать в конце 1988-го, а закончили 12 января 1989 года.

С 21 по 30 декабря мы находились в Москве, жили в далекой от центра гостинице ВДНХ, записывались на студии… Закончить запись не успели и на Новый год уехали в Ленинград, а потом возвратились в Москву и с 3 по 10 января снова делали альбом «Звезда по имени Солнце». Я все время на студии находился, на кухне там сидел. Все очень быстро происходило, легко. Цой писал вокал почти всегда с первого дубля. Делалось все в охотку, с шутками. Там была небольшая студия, и мы обычно проводили время на кухне, пока кто-то из музыкантов записывался. Курили, пили чай, слушали музыку, потом он заходил в студию и без напряжения, без пота, без споров легко работал[410].

Цой и Гурьянов вообще достаточно быстро сделали все, что от них требовалось, а вот Каспарян и Тихомиров достаточно долго возились, но все же они удивили звукорежиссеров студии тем, что, врубившись в аппаратуру, к концу записи уже сами практически заменили звукорежиссеров[411].

Звукорежиссером той записи на студии Леонтьева был, кстати, Михаил Кувшинов.

Михаил Кувшинов:

В один прекрасный момент ко мне пришел директор Леонтьева и сказал: «Вот, Миша, надо поработать. Есть наши друзья – Виктор Цой и группа „КИНО“». Я не могу сказать, чтобы я был фанатом Цоя, но глубина текстов меня поражала всегда. И поэтому с каким-то таким трепетом я приступил к этой работе. Не могу сказать, что сразу мы нашли какой-то контакт, потому что это была первая запись на профессиональной студии у группы «КИНО», поэтому возникало много технологических проблем – они привыкли так, а на самом деле надо бы записать так… Но где-то дня через два-три мы очень притерлись и неожиданно для меня здорово подружились. То есть мы сблизились очень сильно, и работа просто пошла в кайф.

Писали с утра до ночи. Не замечали абсолютно время, усталости не было никакой. Было просто очень интересно работать: мы искали новое звуковое решение для звучания группы. Уже почти заканчивали альбом, когда решили отслушать материал полностью от начала до конца. И после отслушивания все вместе сказали: все здорово, но это не «КИНО».

Тогда мы начали думать, что к чему. Витя предложил: а давайте попробуем сравнить, что отличает эту запись от всех предыдущих? Начали слушать, и все пришли к выводу, что Витин голос, записанный профессиональным микрофоном, не звучит как-то. Витя полез в свою гитару и вытащил оттуда какой-то бытовой японский микрофончик, с которым были записаны все предыдущие альбомы. Мы перезаписали все голосовые треки от начала до конца за один день, и вот тогда это зазвучало непосредственно как группа «КИНО».

Это было чуть хуже по качеству… вернее, «чуть» – это скромно сказано. Но зато это зазвучало так, как все к этому привыкли[412].

Что касается непосредственно Кувшинова, то впоследствии он рассказал несколько интересных фактов. Например, историю о том, что рабочим названием альбома «КИНО» было «Пачка сигарет».

Две готовые песни в итоге не вошли в альбом – это «Вопрос» и «Следи за собой». Первая была известна сначала узкому кругу фанатов по бутлегерам, затем ее случайно нашли, она была отреставрирована все тем же М. Кувшиновым и издана в сборнике «История этого мира». Вторая, по словам Гурьянова, выпадала из альбома и вышла в итоге на «Черном альбоме». Предположительно после записи «Звезды по имени Солнце» в этой же студии записаны «Сосны на морском берегу», вошедшие в сборник «Последние записи».