Виктор Авилов

Из неопубликованного интервью Виктора Авилова: «Родился я, можно сказать, на Красной Пресне… А потом, где-то уже шесть лет мне было, мы переехали в Востряково… Если точнее быть, это была не Красная Пресня, а Нижние Мневники. Просто я так сказал, потому что роддом, где я на свет появился, где-то на Красной Пресне был расположен. Был новый микрорайон — Верхние Мневники, а были Нижние Мневники — деревня, а рядом еще деревня Терехово, а между ними был такой поселочек, завод „Гололит“ назывался. Вот там я и существовал самое первое время. А сейчас там все в разрухе, деревни эти снесли, что-то строят. Это близко от Гребного канала. Там как раз по карте Москва-река идет, она такую излучину дает, я вот и жил в самом низу этой петли, как бы внутри нее. Сейчас там недалеко метро „Полежаевская“, а тогда автобус № 38 ходил до Белорусского вокзала. А на другой стороне, если чуть левее смотреть, — Филевский парк к реке спускался, сейчас там Крылатское, Гребной канал… Если стоять внутри и смотреть как бы сверху вниз на эту излучину, Серебряный Бор недалеко. Там было удивительно живописное место!.. Купались там, многие лодки имели, рыбачили…»

Может быть, именно с той поры, с ранних детских лет возникла эта невероятная страсть к рыбалке, которой Виктор был одержим всю свою жизнь? Он любил отдыхать на Волге, в живописных и уединенных местах, где можно было вволю рыбачить и погружаться в свои мысли — о ролях, о жизни, о книгах, которые с годами он пристрастился читать… Во всяком случае, детство, проведенное на берегу реки Москвы, на тихой городской окраине, где шла своя, почти деревенская по укладу жизнь, не могло не оставить следа в душе человека, всю жизнь чутко прислушивающегося к себе, к своим воспоминаниям и впечатлениям. А Виктор вырос именно таким…

Каким он рос? Родители вспоминают, что был спокойным, ласковым, послушным. Очень был близок к матери, любил бабушку — она осталась жить в квартире возле завода, когда Авиловы переехали в Востряково, но часто приезжала повидать своих любимых внуков, помогала дочери растить их. И он любил ездить к бабушке, даже став взрослым, у нее обычно собирались родственники, бабушка умела и любила сохранять драгоценное чувство большой семьи, родных, нуждавшихся в общении.

Витя очень любил мамину стряпню, особенно — пирожки, которые она часто пекла. И он просил ее печь пирожки хоть каждый день — лучшего лакомства для него не существовало. Готов был и сам принять участие в этом нелегком процессе: в семейном альбоме сохранилась фотография, на которой запечатлена Валентина Алексеевна, раскатывающая тесто, а рядом стоит маленький Витя и старательно лепит пирожок.

Валентина Алексеевна вспоминает, что в раннем детстве часто просыпалась от Витиного плача. Подходила к его кроватке: «Витенька, сынок, что случилось?» — «Мама, я не хочу умирать, не хочу!..» — «Что ты, детка, ты будешь сто лет жить, успокойся…» И Витя засыпал…

Что это было? Предчувствие раннего ухода, какие-то тревожные сны? Ведь он был настолько мал, что еще не сталкивался со смертью, не знал, что это такое, а вот страх жил в нем, претворялся в ночные кошмары…

В интервью 1996 года, отвечая на вопрос: «А сам ты о смерти задумывался когда-нибудь?» — Виктор ответил: «Конечно. Этот вопрос — для чего мы вообще и что будет дальше — меня мучил долго. Я нашел экстрасенсов, когда они еще в опале были, мне показали первую методу, начал пробовать. Я в детстве очень смерти боялся. Года в три-четыре. Плакал при мысли, что когда-то я умру».

В 1958 году в семье Авиловых родилась дочь Ольга. Витя полюбил сестру как-то сразу и очень сильно. Он стал для нее лучшей нянькой — Валентина Алексеевна была спокойна: Витя заберет ее из яслей, накормит, уложит спать, сам тоже ляжет, и к тому моменту, когда мать вернется с работы после трех смен, дети будут крепко спать, а в доме будет порядок.

Когда Ольга немного подросла, Витя стал водить ее с собой во все мальчишеские компании, потому, считают родители, и выросла Оля «мальчишкой»: решительная, порой резкая, мгновенно принимающая решения. В отличие от брата — мягкого, покладистого… Когда они были уже взрослыми, Ольга всегда вмешивалась в жизнь брата, если в этом была потребность, налаживала семейный мир, когда он потрескивал, «приводила Виктора в чувство», как говорит Валерий Белякович, когда его «заносило». Близкие с самого раннего детства, они остались такими же близкими до самого конца, до очень ранней смерти Ольги, которая стала для Виктора трагедией. До последних дней жизни он так и не смог освободиться от ужаса этой потери…

А в Вострякове началась для брата и сестры Авиловых жизнь, не очень отличающаяся от той, что прошла на берегу реки. Ведь этот район тоже находился, как говорится, «на ближних подступах к Москве», Москвой еще в то время не являясь. Здесь царило то же полудеревенское бытие — все были знакомы друг с другом, все были в курсе происходящего в семье каждого. Праздники отмечали всем домом, во дворе. Горе тоже было общим для всех.