Виктор

— Всё будет хорошо, — улыбнулась женщина, отошла к столу и нажала на рычажок.

В тот же миг моё солнечное сплетение пронзил лёгкий разряд тока. А лампочки на ремешке стали таинственно перемигиваться. Шатенка внимательно наблюдала за ними в течение минуты и делала какие–то пометки на листе бумаги. А затем она вернула рычажок в исходное положение и удивлённо хмыкнула.

— Чему вы хмыкаете, сударыня? — сразу насторожился я и будто наяву почуял сырость подвалов.

— Вы, без сомнений, анималист, — в замешательстве начала шатенка, принявшись ловко снимать с меня проводки и ремешок. — Однако ваш уровень дара аномально высок для простолюдина. Кто ваши родители?

— Не знаю. Я сирота. Долгая история, госпожа, — торопливо произнёс я, скрывая облегчение.

Сработала–таки жижа Люпена! Но, кажется, она недостаточно хорошо скрыла настоящий уровень моего дара. Ежели сейчас женщина скажет, что у меня девятый уровень, то она мигом запишет меня в бастарды самого императора.

Я снова заволновался и уставился на шатенку. А в её глазах горел отчётливый огонёк любопытства. Но она сдержала свои эмоции и официальным тоном отчеканила:

— Впрочем, ваша родословная — не моё дело. Моё дело сообщить вам, что у вас одиннадцатый уровень.

— Одиннадцатый? Да, всё верно, — выдохнул я, приподнято глядя на собеседницу.

А та всё–таки не выдержала и прошептала:

— Вы бастард какого–то аристократа с сильным магическим даром?

— Не ведаю, сударыня, — пожал я плечами.

Шатенка испустила едва слышный разочарованный вздох, а потом выпроводила меня из кабинета и позвала следующего абитуриента.

Вскоре я с облегчённой улыбкой на устах оставил позади очередной короткий коридор и очутился в квадратном зале. Тут обнаружился пяток шушукающихся студентов. Они восседали на деревянных резных скамеечках, которые прикорнули возле стен, отделанных дубовыми панелями. Я тоже уселся на свободную скамеечку и вытянул ноги.

Всё, кажись, мне удалось пройти самый сложный этап поступления. Впереди маячит только магический экзамен. Но с моими знаниями и умениями я должен без проблем сдать его, как Павлик Морозов своего батьку.

А экзамен, насколько я понимаю, будет проходить вон за той дверью, возле которой прикорнул хлипкий длинноволосый брюнет с мягкими, почти женскими чертами лица. Видимо, он был первым в очереди.

Вдруг брюнет перехватил мой взгляд и нагловато спросил с характерным аквитанским акцентом:

— Эй, др–ружок, а у тебя какой ур–ровень дар–ра?

— Одиннадцатый, — хмуро бросил я, решив не врать.

— Одиннадцатый? — изумился аристократ, выгнув ухоженный брови. — Бр–решешь! У тебя же на роже написано, что ты пр–ростолюдин…

— Он может быть бастардом, ублюдком, — вставил местный дворянин–блондин таким тоном, словно обсуждал какую–то деталь интерьера.

— Возможно, вы пр–равы, судар–рь, — кивнул ему аквитанец, а затем угрожающе глянул на меня и рыкнул: — Или ты пр–росто лжёшь, челядь? Думаешь завоевать уважение господ?

— Я не лгу. И мне ваше уважение не требуется, — достойно ответил я, решив не прогибаться под брюнета, а то об меня потом все дворяне ноги будут вытирать.

— Какая наглость! Да как ты смеешь дер–рзить мне, плебей?! Ты знаешь какие великие маги были в моём р-роду?! — протявкал аквитанец, которого неожиданно сильно уязвили мои слова.

— Куклачев? — произнёс я, еле сдержав весёлую усмешку.

К сожалению, никто по достоинству не смог оценить мою остроту. Местные просто не знали, кто такой Куклачев. А ведь он ещё тот анималист, управляющий сворой кошек.

— Пар–рис Быстр–рый! Пьер-р Остр–рые Когти, — принялся стрекотать брюнет, но названные им имена не находили отклика узнавания даже в глазах двух других аристократов. Тогда он вскочил со скамеечки и выпалил: — Да что вы в своей Гар–рдар–рике знаете о великах магах! Живете точно медведи в бер–рлоге!

— Сударь, вы забываетесь, — сердито проронил темноволосый худощавый дворянин в застёгнутом под самое горло сюртуке. — Вы приехали в нашу империю познавать магические премудрости и ещё поносите её. Ваше поведение недостойно благородного человека. Вы здесь гость!

— Полностью с вами согласен, — поддержал темноволосого парня другой местный аристократ.

Аквитанец мигом понял, что в меньшинстве. И его эмоции сразу как–то пошли на спад. Он пару секунд посопел, а затем расплылся в извиняющейся улыбке и сказал:

— Пр–рошу пр–ростить меня, судар–ри, за мои слова, показавшиеся вам обидными. Но меня спровоцир–ровал вот этот мер–рзавец, — его палец указал на меня. — Дать бы ему пар–ру затр–рещин, да р-руки мар–рать не охота об это дер–рьмо. Может, кто–то из вас окажет помощь благор–родному господину? — тут его взгляд упал на простолюдинов. — Я щедр–ро заплачу, слово двор–рянина.

Один из простолюдинов сразу отвёл взор. А второй, покрупнее, облизал губы и жадно уточнил:

— А сколько платите, милостивый господин?

— Двести кр–рон! — выпалил он и гордо приосанился.