Виктор

Ну а чтобы добраться до дворца нам нужно было миновать базарную площадь. Благо сейчас все лавочки оказались закрыты. Так что наша компания спокойно двинулась к нему.

Параллельно мы делились первыми впечатлениями от академии.

— Воздух, воздух–то тут какой. М–м–м. Он заметно теплее и чище, нежели в Велибурге, — приподнято проговорил брюнет с юношеским пушком под носом.

— Да здесь и небо гораздо яснее. Голубое, — вторил ему рыжий парень с длинными волосами. — Отдохнём хоть от этого фабричного смога. А то из–за него порой даже солнце не видать.

— Эх, благода–а–ать.

Тут и правда было хорошо. Но, когда мы добрались до дворца, то сотни местных студентов слегка подпортили впечатление. Они прогуливались по лужайке и скользили по нашей шушукающейся процессии высокомерными взглядами. У–у–у, гады! Ну, вон кроме тех девчонок. Они симпатичные. В светло–голубых пиджачках с гербами академии, коротеньких юбочках того же цвета и белоснежных блузах. А вот парни–студенты носили чёрные брюки со стрелочками, белые рубашки и приталенные чёрные пиджаки.

Тем временем профессор величаво вошёл в просторный холл, а потом повёл нас по первому этажу. И лично я с живым любопытством принялся глазеть по сторонам. Блин, как в Эрмитаж попал! Кругом высокие лепные потолки, статуи, кадки с вечнозелёными декоративными деревцами, рыцарские доспехи, а с картин грозно глядят великие маги прошлого. М-да, таким дядькам боязно усы подрисовывать.

Вскоре профессор привёл нашу толпу в круглый зал и строго приказал:

— Молодые люди, займите очереди к этим кабинетам.

Он обвёл рукой пять однотипных дверей. И абитуриенты принялись выстраиваться в очереди. Сразу же возникли споры и донеслись возмущённые крики. Но спустя пару минут всё успокоилось. Дворяне, конечно же, возглавили все пять очередей, а простолюдины — послушно встали за ними. И буквально через пару минут нас стали по одному запускать в кабинеты.

Мне недолго пришлось ждать своей очереди. А когда она наступила, то я смело открыл дверь и проскользнул внутрь. В кабинете обнаружился аристократичного вида усатый мужчина в мантии и парочка строгих старшекурсниц. Все втроём они уместились за столом, напротив которого прикорнул единственный стул.

Дворянин указал на него рукой и спросил у меня слегка надменным голосом:

— Ваше имя, фамилия и отчество?

— Виктор Артурович Полянский, сударь, — представился я и уместил свой зад на жёсткий стул.

— Расскажите о себе, юноша, — неожиданно вежливо попросил аристократ.

Занятно. Обычно благородные к простолюдинам обращались на «ты». Тем самым они подчёркивали разницу в положении, хотя по закону в Гардарике все равны. Однако закон законом, да только у аристократов денег хоть жопой жуй и вся власть в их руках: суды, полиция, министерства. Так что равенство было только в теории. А на практике за одну и ту же провинность простолюдин и дворянин получат диаметрально противоположные наказания. И вы сами понимаете кого в каменоломни, а кого — всего лишь пожурят. Дворяне же элита, а простолюдины — прислуга. Поэтому–то я и удивился, когда аристократ заговорил со мной, как с равным. Приятно, чёрт побери.

Между тем одна из старшекурсниц приготовилась тыкать пальчиками по кнопкам печатной машинки «ундервуд».

Она будет записывать за мной? Но зачем им мой рассказ? У них же есть документы, переданные Люпеном. Но как известно, в чужой монастырь со своими бабами не ходят. Поэтому я не стал кочевряжиться и послушно поведал дворянину о том, что являюсь сиротой и анималистом. Взрастил же меня барон Артур Люпен. И он же дал мне фамилию Полянский. Почему? Не ведаю. Так ему захотелось. Настоящей же своей фамилии я не знаю. А дар у меня открылся буквально вот–вот. Пару недель назад. Потому–то я не успел зарегистрироваться в качества мага и на моей груди нет буквы «М».

Аристократ внимательно выслушал мою повесть временных лет и удивлённо уточнил:

— Юноша, а почему господин Люпен открыл ваш дар лишь ближе к восемнадцати годам? Вы же потеряли почти год магической практики.

— Раньше не получалось, сударь, — грустно ответил я и испустил такой тяжёлый вздох, который едва не сдул все документы со стола.

— Что ж, благодарю за рассказ, — подвёл итог дворянин и недвусмысленно указал мне рукой на дверь. — Экзамен состоится в аудитории за номером сто пять. Это сразу направо и до конца коридора.

Я благодарно кивнул и быстро покинул кабинет. А затем по наводке аристократа нашёл нужную аудиторию. В ней уже потели от напряжения взволнованные абитуриенты, которые по одному восседали за партами. И они общими усилиями создавали такое волнение, что даже я почувствовал, как участилось моё сердцебиение.