Виконт, который любил меня

– Когда бушевала гроза, - сказала она, - Для меня ничего, кроме нее, не существовало. И конечно, существовали мои страхи. Как только гроза заканчивалась, и показывалось солнце из-за туч, я понимала, какая я была глупая. Но, когда в следующий раз начиналось гроза, все оставалось по-прежнему. И еще раз, я знала, что умру. Я просто знала это и все.

Энтони почувствовал себя больным. Тело было, как чужое. И даже если бы он захотел, он не смог бы сказать не слова.

– Фактически, - произнесла она, поднимая голову, чтобы посмотреть на него, - Единственный раз, когда я могла знать и чувствовать, что буду жить на следующий день после грозы, был в библиотеке Обри-Холла.

Она встала и подошла к нему, затем прижалась лицом к его ногам, поскольку опустилась перед ним на колени. - С тобой, - прошептала она.

Он поднял руку, и провел по ее волосам. Движение было рефлекторное и неосознанное. Он понятие не имел, что у Кэйт тоже есть предчувствие своей смерти. У большинства людей его не было. Это заставляло Энтони чувствовать себя одиноким в обществе, будто он знает что-то, что другим недоступно и никогда не будет доступно. И хотя чувство Кэйт не было похоже на его - ее было связанно с дождем, громом и молнией, в то время как его чувство всегда было с ним - она, в отличие от него, победила это.

Кэйт сражалась со своими демонами, и она победила их. Энтони завидовал ей.

Это не была благородная реакция; он знал это. Заботясь о ней, оберегая ее, он был взволнован и в полном восторге, что она боролась со своими страхами и победила их. Но он жутко завидовал ей. Кэйт победила.

Принимая во внимание то, что он знал своих демонов, он отказался бороться с ними, и теперь просто оцепенел от ужаса. А все потому, что та вещь, которая как он поклялся, никогда не произойдет, все-таки случилась.

Он влюбился в свою жену.

Он влюбился в свою жену, и теперь мысль о смерти, о том, что придется покинуть ее, знать то, что их совместная жизнь очень короткая - это было больше, чем он мог вынести.

И он не знал, кто же виноват. Он мог указать на своего отца, за то, что он так рано их покинул, за то, что фактически он виноват в этом ужасном проклятие. Он хотел прижаться к Кэйт, радуясь, что она вошла в его жизнь, и может быть положит конец его страхам.

И все же правда была в том, что никто не виноват в его страхах, даже он. Это заставило его почувствовать себя немного лучше, как будто он все же нашел виноватого, и, указав на него пальцем, сказал: - Это твоя вина.

Это было по-детски, он знал, найти виноватого, но ведь любой имеет право на детские эмоции, не так ли?

– Я так счастлива с тобой, - проговорила Кэйт, все еще прижимаясь к его ногам.

И Энтони тоже хотел быть счастливым. Он хотел, будь, проклято все, совсем немного, просто быть с ней и ничего больше. Он хотел радоваться ее победам во всем, заботится о ней. Он хотел забыться, забыть о настоящем и будущем, в ее объятиях и…

Одним резким, непреднамеренным движением, он встал и поднял ее на ноги.

– Энтони? - позвала его Кэйт, - моргая от удивления.

В ответ он поцеловал ее. Их губы встретились во взрыве страсти, стирая все его горькие думы. Он не хотел думать, все, что он хотел, был этот момент слияния их губ. И он хотел, чтобы этот миг длился вечно.

Он схватил свою жену на руки и пошел к кровати. Опустив ее на постель, он тут же накрыл ее тело своим. Она была в полном ошеломлении под ним, такая мягкая и сильная, охваченная тем же пожаром, который сжигал его. Она не могла понять, что пробудило в нем такую внезапную потребность, но почувствовала ее и разделила с ним страсть.

Кэйт уже оделась для сна, и ее пеньюар упал с нее, благодаря его опытным пальцам. Он должен был дотронуться до нее, почувствовать ее, удостовериться в том, что она находиться под ним, и он, действительно, занимается с ней любовью. На ней было надета шелковистая полупрозрачная ночная рубашка бледно-голубого цвета, с завязками на плечах и опускающаяся ниже колен. Это было одеяние, предназначенное для разжигания страсти у мужчин, и Энтони не стал исключением. Было что-то отчаянно эротичное в том, чтобы чувствовать ее теплую кожу через шелк. И его руки бродили по ее телу, неустанно лаская, поглаживая, сжимая, делая все что угодно, чтобы он мог почувствовать ее.

– Энтони, - пробормотала Кэйт, задыхаясь, - С тобой все хорошо?

– Я хочу тебя, - промычал он, задирая ей платье выше бедер, - Я хочу тебя прямо сейчас.

Ее глаза расширились от удивления. Он привстал на коленях, удерживая свой вес на руках, чтобы ей было не тяжело.

– Ты так красива, - прошептал он, - Так невероятно великолепна.