Вихрь преисподней

– Что-то происходит теперь кругом. Вы не чувствуете этого, вы не способны это чувствовать. Может быть... Нет, не «может быть», – наверняка, вы тоже что-то чувствуете, что-то, что вокруг происходит. Нет, вы, как большинство народа, ничего не чувствуете, вы, должно быть, в своем маленьком мирке варитесь. Он тоже поставляет в ваш мозг информации, но это совсем не те информации. Они слишком мелки. Вы не чувствуете кардинальных информаций. А я чувствую. Мир в очередной раз сходит с ума. Вдумайтесь в это! В очередной... Значит, он уже когда-то сходил с ума. Появляются привидения. Уже два случая. Ладно, один из них, конечно, в некотором роде смехотворен и анекдотичен – за привидение приняли Ивана Бобылева. Но первый, самый первый случай – с этим... С молодым чрезвычайно нарядно одетым журналистом, что с ним-то поделать?!

– А что за случай с журналистом? Я ничего не знаю. Чрезвычайно нарядно одетый журналист – это Пенза? – спросил знакомый незнакомец.

Не-Маркетинг словно бы не расслышал его вопроса:

– Всё это как-то слишком мрачно... Всё это путь к чему-то. Но к чему? Вот что меня сейчас тревожит и заводит. Я понимаю, это странная и нелепая тревога. Что мне до всего этого? Но это только с одной стороны можно так думать; не с самой умной, замечу, стороны. А с другой-то стороны, ведь и я по этому пути движусь. Значит, и меня та яма, которая в конце, та западня, которая в конце пути, поджидает. Что мне радости от того, что не один я в неё прямехонько попаду?!.. Сумбурно, глупо?! Я и сам знаю, что сумбурно, глупо. Делает меня посмешищем в глазах так называемых окружающих? Странно я выгляжу, нездорово? Я вот тут и не соглашусь. То, что странно выгляжу, с этим, наверняка, соглашусь. А то, что посмешищем – нет. Не выгляжу я посмешищем, и никто не назовёт меня посмешищем. Потому что не один я всё это чувствую, весь этот путь к чему-то, по которому наша жизнь медленно, но верно, а может быть, и не медленно, а быстро, и оттого еще более верно, катится. Умнейшие люди в обществе проявляют интерес к этому вопросу, а это о чём-то всё-таки говорит; у меня, конечно, этого интереса больше, чем у прочих, он, этот интерес, у меня гипертрофированно развит, ну так и что? Что же меня, в сумасшедшие что ли записать?! Что же меня, с работы что ли выгнать из-за этого? – произнося эти слова Не-Маркетинг как-то слишком взволновался.

– Успокойтесь, успокойтесь... Уж я-то вас никак с работы не выгоню. Хоть вы и говорите, что я ничего не чувствую и варюсь в маленьком мирке, на самом деле, я вас прекрасно понимаю. Я тоже, как и вы, обожаю всю эту современную иррациональную атмосферу: странную, интригующую. Я обожаю эту нынешнюю жизнь, которая, при всей её кондовой тупости и идиотизме, стала, как один большой саспиенс. Знаете, есть такой жанр: саспиенс – ожидание; когда вот-вот что-то произойдет, и это ожидание вскручивает, взвинчивает нервы... А потом – ба-ам!

– Вы хотите сказать, потом – новый террористический акт, новая кровь, смерть, ужас, дрожь обывателей?!

– Я хочу сказать, что я тоже люблю информации и обожаю отправлять во внешний мир как можно больше всевозможных информаций. Я теперь вообще хочу начать свою собственную пиар-кампанию. Причем я даже точно не знаю, на кого именно будет направлен и рассчитан этот пиар. Я буду повышать свою значимость в глазах окружающих. Мне хочется как-то выделиться в той телепередаче, в съемках которой я буду принимать участие. Мне кажется, что в моей жизни сейчас происходит достаточно много событий. Вернее, в моей внутренней жизни происходит очень много всяких событий. И я, чтобы убедить окружающих в том, что я тоже могу быть кому-то интересен, в том, что я – личность, стану производить как можно больше самых разнообразных информаций. Эдакий пиар по продвижению самого себя. Информационным поводом для этих информационных сообщений должны стать события моего внутреннего мира. – проговорил знакомый незнакомец. – К тому же, – продолжал он. – те информации, которые я получаю теперь по поводу Ивана Бобылева, мое к ним отношение тоже нуждаются в том, чтобы я формировал определенный имидж моего отношения к этим событиям в глазах окружающих. Мне надо проводить пиар-кампанию моего чемоданчика неблагополучия. Мой чемоданчик неблагополучия должен обрести определенный статус, определенный имидж в глазах окружающих. Мне теперь надо проводить постоянную пиар-кампанию чемоданчика неблагополучия и себя, как обладателя чемоданчика неблагополучия. И, некоторым образом, я буду, хоть и косвенно, участвовать в пиаре тех носителей неблагополучия, которые заключены в моем чемоданчике: забытые артисты, заболевшие кумиры, горестные и отчаявшиеся кумиры вчерашних дней – нищие и несчастные, которым принадлежит царство божие... И я – тот человек, которому тоже принадлежит царство божие. Между прочим, я хорошо разбираюсь в этом деле...

– В каком деле? В чем вы разбираетесь, я не понял?