Вик Разрушитель 7

Шторм и Сухой, стоявшие в дозоре, уже подкидывали в костёр заранее припасённый и спрятанный под тентом валежник. В котелках закипала вода. Отец с нетерпением расхаживал по поляне и алчным взглядом посматривал на торчащие из земли вешки, обозначавшие, какой объём работы предстояло выполнить всем нам. Я не сомневался ни минуты, что мне тоже придётся копать землю сапёрной лопаткой. Но сначала предстояло лицезреть искусство господина Ломакина.

Чародей выполз из-под навеса, что-то проворчал под нос, с ненавистью глядя на хмарь, растёкшуюся по небу.

— Никакого просвета, — он встал на ноги и скрылся между деревьями. Там, неподалёку, протекал ручей, в котором мы набирали воду и принимали водные процедуры.

Я тоже побежал следом за Странником, обнажившись по пояс. Ледяная вода обожгла бодрящим холодом. Зато сонливость как рукой сняло.

— Евгений Сидорович, так вы создайте конструкт и отгоните дождевой фронт, — посоветовал я, вытирая торс и лицо полотенцем, прихваченным с собой.

— Молодой человек, я владею двумя Стихиями, и Воздух в них не числится, к сожалению, — Странник поднёс засветившиеся ладони к мокрому лицу и через мгновение подсушил его. — Самое большее, что могу сделать, поставить непроницаемый купол над лагерем. Но не хочу тратить энергию. Она мне сегодня пригодится.

Он пошёл по натоптанной тропинке к лагерю, я присоединился к нему.

— И вообще, Стихия здесь мало чем поможет, — продолжил Ломакин, как будто радуясь, что нашёл почитателя своих талантов. — Нужны особые виды энергии, которые воздействуют на природные факторы.

— А вы знаете таких одарённых?

— Знаю… одного. Правда, мы давно не виделись. Он уже, наверное, превратился в матёрого чародея. Вот ему удавались фокусы с разнонаправленными энергиями. Кстати, его фамилия Назаров. А ведь та очаровательная девушка Полина тоже Назарова, насколько я помню. Удивительное совпадение, да?

Я замотал головой. Как же на меня посмотрел Ломакин! С надеждой, подозрением и разочарованием одновременно. Это надо было видеть! Но я не лыком шит, про Назаровых под страхом смерти никому не расскажу. Иначе на свет вылезут такие подробности, что меня потом из подвалов ГСБ не выпустят!

— Ну что вы, Евгений Сидорович! — с укоризной произнёс я. — Мы же этот вопрос выяснили ещё при той встрече. Полина вам всё объяснила насчёт родителей. Дар у неё тоже обычный, завязан на Стихии, не более того. Вряд ли к тому Назарову, о котором вы говорите, она имеет отношение. Фамилия ведь очень распространённая.

— Ну да, ну да, — хмыкнул впавший в задумчивость чародей. — Действительно, детям не всегда передаются умения родителей. Зачастую у Универсала ребёнок не осваивает и трети всех возможностей.

— Зато может проявиться через несколько поколений, — возразил я, аккуратно вешая полотенце под навесом, чтобы его совсем дождём не замочило.

— Да, вчера я убедился в преемственности уникального Дара, — кивнул Евгений Сидорович. — Только твой отец утверждает, что после вашего предка Добра никто из Рода не умел «видеть» энергию спящего Источника. Это же сколько веков прошло, чтобы он в тебе активировался?

— Пять, — пожал я плечами. — Думаю, в этом промежутке умельцы появлялись, только их Дар пропал впустую. Или в якутских землях больше не обнаружились Источники.

— Скорее, я склонен допустить второй вариант, иначе бы Мамоновы давно повелевали бы миром, — чародей улыбнулся и приобнял меня за плечи. — Пошли завтракать. Князю не терпится вытащить артефакт на поверхность. Не будем его сердить своей неспешностью.

После утренней пшённой каши с консервированной ветчиной и крепкого чая с сахаром я был готов к подвигам. Мне и в самом деле не терпелось начать раскопки. А больше всего съедало любопытство, какого размера артефакт и смогу ли я вытянуть из него столь необходимую энергию для создания портала?

Евгений Сидорович допил чай и решительно поднялся на ноги.

— Всем оставаться на месте, — приказал он, добавив жёсткости в голос. — Попадёте под магоформу — спасать не буду.

Чародей решительно направился к крайним от нас вешкам, остановился, втянул голову в плечи, как будто мелкий дождик доставлял ему дискомфорт. Его руки засветились фиолетово-серебристыми всполохами, магический фон мгновенно скакнул вверх, отчего в моих ушах зазвенел хрусталь. Я на всякий случай отошёл ещё дальше. А вот Паналык упал ничком на мокрую землю и зашептал скороговоркой на своём языке какую-то молитву. Наверное, просил прощения у духов, что белые люди кощунствуют на священной территории.