Вик Разрушитель 6

Борис Кузьмич шутил, придя в хорошее расположение духа, и провожая меня до двери, пытался прощупать, можем ли мы на взаимовыгодных условиях раскрутить какой-нибудь проект. Вот же пройдоха! Почуял, что знакомство с младшим сыном князя Мамонова, принесет ему несравненно больше, чем обычная прибыль. Впрочем, для меня сейчас важно подключить соседа для купирования грядущих проблем. Иначе я всю Песчанку раскатаю в блин, если какие-то уроды вздумают разгромить мастерскую и студию. И Воскобойникова разорю, ей-богу.

Попрощавшись с купцом, я вернулся в свою квартиру, где меня дожидался Илья. Он пил чай вместе с телохранителями и оживленно болтал о своих впечатлениях после недолгого проживания в Москве.

— Андрей Георгиевич! — он вскочил, увидев меня.

— Да сиди, не суетись, — я приставил свободный табурет к столу, попросил Никанора налить чаю. — Значит, осваиваешься? Молодец. Тебе отец дал задание приобрести дом для дядьки Сергея?

— Уже ищу, — закивал молодой адвокат. — Есть несколько вариантов. На объектах побывал, сфотографировал внешний вид с соизволения хозяев, послал Сергею Яковлевичу.

— Как думаешь, Илья, что мне делать с этой квартирой? — я насыпал в стакан две ложки сахара, неторопливо размешал.

— Ну… тут всего два варианта, — пожал плечами Баженов. — Или продавать, или в аренду. Но с продажей я бы не спешил. Мало ли, вдруг понадобится свободная площадь вне поместья. Сдача в аренду может затянуться. Не всякий может оплатить высокую цену. Я так полагаю, месячная стоимость будет изрядной, а снижать ее ради мизерной прибыли — так себе…

— Да чего думать, — Игорь отставил опустевший стакан. — Квартира хорошая, светлая. Со временем обставить ее мебелью, вот и будет запасное местечко для княжича. С друзьями посидеть, с девушкой уединиться… чего ржете? Дело молодое, не в особняке же под взглядами слуг встречаться! Да мало ли для чего понадобится! Ну, на крайний случай, использовать как гостевой дом. Надо с перспективой думать, а не гоготать как жеребцы!

Он с превосходством посмотрел на смеющихся Никанора и Влада, поняв по моему задумчивому виду, что его предложение оказалась самым предпочтительным. Да и адвокат не возражал, ожидая моего решения.

— Ладно, — я хлопнул ладонью по столу. — Самому не хотелось, чтобы здесь чужие жили. Разберемся с усадьбой, займусь благоустройством квартиры. А то на голые стены смотреть грустно. Годовой налог на землю не такой уж и обременительный, справлюсь.

Так и было. Приобретя квартиру в «муравейнике», я не был избавлен от необходимости оплачивать ежегодный налог за кусок земли хозяину доходного дома, коим являлся купец первой гильдии господин Гордеев. Вот усадьба вся моя с потрохами, там я сам себе хозяин. Благодаря Ушатым, конечно. Не полезли бы в заговор, живыми остались бы и дома не лишились. Никакой жалости я к ним не испытывал. Они косвенно оказались причастными к моему похищению и последовавшими за ним мытарствами, к гибели Сидора. По-моему, все честно.

— Никанор, приберитесь на кухне, — попросил я. — Проверьте краны, сантехнику. Вдруг, где что бежит, не закрыто. В ближайшее время меня здесь не будет.

— Я могу приглядывать, — неожиданно произнес Илья. — Только ключи не забудьте дать.

Я кивнул. Адвокат в ближайшее время переезжал в усадьбу, чтобы быть под рукой, как и Гена Берг. Ворон остается в мастерской, пока не будет готова новая площадка. Эта бодяга, как любит выражаться Яким, затянется на полгода, если не больше. Мне же предстоит поездка в Италию, а потом намечается экспедиция с отцом на Аляску. Прощай, веселая столичная жизнь до осени! Все равно на каникулах здесь делать нечего. Вся молодежь разъедется по курортам или на море переберется, а то и в Европы потянется, смотреть архитектурные красоты. Один я в трудах и заботах аки пчелка. А если честно, такая жизнь мне нравится куда больше. В этом плане мои братья и сестры должны завидовать, о чем они постоянно напоминают в переписке. Единственное, что греет сердце — я, наконец-то, стал частью семьи, пусть и на расстоянии.

2

Федор Ефимов, заметно исхудавший после долгих и нервных перипетий с чертовыми блокираторами, был отпущен на волю под строгое напоминание не влезать не в свои дела, чреватые не просто тюремной камерой, а вполне серьезной поездкой за казенный счет в уральские рудники. Ласково разговаривавший с ним штаб-офицер Корнилов подсунул Федору бумажку, которую тот подписал с большой неохотой. Но еще большей неохотой для него было бы остаться за решеткой.

Поэтому свое освобождение он решил отметить с братьями, оказавшимися дома чуть раньше, в «Казанове» — уютном небольшом ресторанчике на Ходынском поле, откуда просматривался блестящий купол «Трех китов». Федор не страдал суеверием, но сначала хотел отказаться от посиделок и поехать куда-нибудь в Химки, где хватало подобных заведений. Но Архип и Костя отговорили его. Дескать, это место прикормленное, да и кореша именно сюда придут.