Вик Разрушитель 4 (СИ)

Когда я вернулся из душевой в нашу комнату, здесь уже было не протолкнуться. Артур Вадбольский раздраженно выговаривал Сереге Ржевскому и Косте Маслову за то, что провалили свой фланг и дали противнику вклиниться в боевой порядок команды. Я спросил, кто против них действовал. Оказывается, Аким Дивеев.

— Рвал и метал аки лев буйный, — с кислой улыбкой добавила Маша Трубецкая. Даже после боя ее прическа под подшлемной шапочкой оказалась идеальной. — Вы, Андрей Георгиевич, страшный человек. Довели обычно эмоционально уравновешенного княжича до такого состояния!

— А мне он показался милейшим парнем, — я пожал плечами. — Неужели он обидел вас, Мария Константиновна?

— Нет, что вы, — хлопнула ресницами девушка, вызвав у Лиды сердитое сопение. — Со мной он обошелся галантно. Разве что деликатно заморозил меня в «ледяном мешке». Правда, потом попросил прощения.

— Ладно, переодеваемся и возвращаемся на базу, — прервал нашу беседу Вадбольский. — Завтра четыре боя. Мы выступаем с новгородцами в два часа дня. Надо хорошенько отдохнуть. Администрация стадиона берет на себя охрану раздевалок и мастерских, так что бронекостюмы оставляем здесь.

— А не опасно? — насторожился Славка Гриднев. — Вдруг кому-то придет в голову их попортить? Подкупят охранника — и все, сливай воду.

— Ты плохо о людях думаешь, — с укоризной произнесла Маша.

— Все помещения опечатываются и ставятся на магические «сторожки», — успокоил нас Зворыкин, складывая в свой чемоданчик планшет и разную мелочь, используемую для тестирования. — Завтра мы приедем пораньше, проведем проверку брони.

— Ну а мы тогда от лицея на автобусе поедем, — решил Вадбольский и оглядел команду суровым взглядом командующего. — Сбор в штаб-квартире в восемь утра. Будем разбирать все ошибки боя с «Примой» и выберем тактику на новгородцев. Все, переодеваемся — и на выход!

Глава 6

1

— Надеюсь, ты меня сюда привез не для того, чтобы убивать? — нервно пошутил Ворон, разглядывая стены с осыпающейся штукатуркой и обвисшими клочьями обоев. Его голос гулко прокатился по пустым комнатам и затих где-то в глубинах старого дома купца Лифантьева. Дома, обладателем которого я стал совсем недавно.

— Да зачем ты мне мертвый нужен? — я сдул пыль со старого рассохшегося табурета, чудом не вывезенного прежними обитателями. Вот для чего эта рухлядь людям, переехавшим в новые красивые дома? Разве что в качестве музейного экспоната, чтобы внукам показывать.

Осторожно усевшись на него, я взглянул на Ворона, застывшего на середине комнаты, бывшей когда-то гостиной, с наручниками на запястьях. Куан категорически не согласился снимать их с моего старого приятеля, опасаясь какого-нибудь подвоха. Хм, приятель… Какой мне Ворон приятель? В сиротском доме наши отношения никогда не были дружескими. Старшие ребята постоянно шпыняли младших и норовили сделать наше существование чуточку невыносимее, утверждая личное верховенство над нами с помощью силы. Это называлось незатейливо: «чтобы жизнь медом не казалась».

— Ну как же, — кисло улыбнулся Ворон и покосился на Куана, устроившегося на подоконнике. Сквозь грязные, вечность не мытые окна лился тусклый свет дня. — Вы нас поймали как преступников, держите в подвале вместо того, чтобы передать полиции, потом с помощью шамана привязал наши души к тебе. А если подумать, зачем мы нужны вам?

— Если отдадим вас полиции, можете с жизнью прощаться, — сказал я уверенно. — Князь Вадбольский за своего сына головы оторвет не задумываясь. Не сейчас, но позже — точно. Чтобы спастись, будете всю жизнь от него прятаться. Мне кажется, шаманский ритуал для вас выгоднее. Хотя бы спокойно спать будете, пока не понадобитесь.

— Тебе? — уточнил Ворон.

— И мне, и шаману. Отец считает его очень сильным колдуном, и эта привязка обязывает вас куда серьезнее относиться к поступкам. Одна ошибка — и я потребую чью-ту душу.

Пусть подергается. Вон как съежился, глаза забегали в испуге. Рассказывать недругу, что его не коснулась длань Куана только по моему желанию, в планы не входило. Когда человек боится на расстоянии, у него еще остается ощущение свободы, но мысль о возмездии точит душу.

— С трудом верится, что ты из княжеского рода, — Ворон переступил с ноги на ногу. — Кто бы мог подумать… Маленький неуклюжий пацан, которого обзывали «жирной колбасой», вдруг изменился до неузнаваемости. Знаешь, а ведь я тебя узнал, когда ты проезжал в том такси возле дома Вадбольских. Узнал, но сам же засомневался.

— Я никогда не плакал, когда вы издевались над нами, — напомнил я. — Больше всего хотелось вцепиться в ваши глотки и душить, чтобы вы пощады просили и плакали.

— Разве это издевательство? — поморщился парень и покрутил кистями рук, стараясь размять их. — Так, баловство злых детишек, вынужденных жить под одной крышей. Все мы были зверьками. Надеюсь, на мне не станешь срывать свои обиды?

— Нужно больно, — фыркаю в ответ, осознавая, насколько я сейчас выше Ворона. — Ты лучше расскажи, как до такой жизни докатился. Тебя же брали в обучение на какую-то фабрику или…