Видоизмененный углерод

«Немекс» в правой руке превратился в символ принятого решения. Подходя к дверям клуба, я снял пистолет с предохранителя и передернул затвор. В утренней тишине громко прозвучал металлический лязг. Во мне начинала медленно подниматься холодная ярость. При моем приближении робот у дверей зашевелился, преграждая дорогу щупальцами.

— Мы закрыты, дружище, — произнес синтезированный голос.

Наведя «немекс» на перемычку дверного косяка, я выстрелил роботу в мозговой купол. Возможно, оболочка купола и остановила бы пули меньшего калибра, но здоровенные плюшки «немекса» разнесли электронный мозг на куски. На мгновение сверкнул сноп искр, и синтезированный голос пронзительно вскрикнул. Многочисленные щупальца судорожно задергались и обмякли. Из разбитого косяка потянуло дымом.

Осторожно отстранив дергающееся щупальце, я шагнул внутрь и столкнулся лицом к лицу с Мило, поднимавшимся по лестнице на шум. Увидев меня, он широко раскрыл глаза от изумления.

— Это ты… Какого…

Я выстрелил ему в горло. Упав, Мило скатился по лестнице и попытался подняться на ноги. Я выстрелил в лицо. Спустившись вниз к распростертому Мило, я увидел второго тяжеловеса, появившегося из полумрака впереди. Взглянув на труп напарника, охранник неуклюже потянулся за бластером в кобуре на поясе. Я вколотил ему пули в грудь до того, как он коснулся оружия.

У лестницы я остановился, достал левой рукой из кобуры «филипс» и постоял, прислушиваясь и давая возможность отголоскам выстрелов затихнуть у меня в ушах. Монотонный тяжелый ритм, напоминающий раскаты канонады, продолжал стучать, но голос «немекса» был ещё громче. Слева уходил пульсирующий красным светом коридор, ведущий к кабинкам, справа виднелась голографическая паутина с застрявшими в ней трубками и бутылками. Яркая надпись «Бар» освещала плоские чёрные двери. Информация, полученная от «Хендрикса» и прочно засевшая в голове, говорила, что в такое время суток присутствие охраны в кабинках минимально — максимум трое, но скорее всего в такой ранний час оно сокращено до двоих. Считая Мило и безымянного тяжеловеса внизу лестницы, возможно, остался ещё один. Бар, отделенный звуконепроницаемой перегородкой, оснащен собственной звуковой системой. В нем могло находиться от двух до четырех вооруженных охранников, по совместительству работающих барменами. Дешевка Джерри.

Я прислушался, напрягая нейрохимию. Из коридора, уходящего налево, донеслось осторожное поскрипывание двери, затем — приглушенное шарканье шагов человека, ошибочно рассчитывающего, что так он произведет меньше шума, чем при обычной ходьбе. Не отрывая взгляда от двери бара, я высунул «филипс» за угол и небрежно выпустил в озаренный красным светом коридор вереницу бесшумных пуль. Казалось, оружие просто выдохнуло их, словно дерево, шевелящее ветвями на ветру. Послышался сдавленный крик, глухой удар упавшего тела, грохот покатившегося по полу оружия. Двери бара оставались закрытыми. Я высунул голову из-за угла и в полосках красного света от вращающихся ламп разглядел плотную женщину в камуфляжной форме, зажимающую одной рукой бок и пытающуюся другой подобрать выпавший пистолет. Быстро приблизившись к оружию, я ногой отшвырнул его прочь и опустился на колени рядом с женщиной. Судя по всему, я зацепил её несколько раз; ноги были в крови, а рубашка промокла насквозь. Я приставил дуло «Филипса» ей ко лбу.

— Ты работаешь охранником у Джерри?

Она кивнула, широко раскрывая глаза.

— Даю тебе один шанс. Где он?

— В баре, — выдавила женщина сквозь стиснутые зубы, пытаясь совладать с паникой. — За столиком. В дальнем углу.

Кивнув, я поднялся и тщательно прицелился ей между глаз.

— Послушайте, я же…

«Филипс» вздохнул.

Повреждения.

Я уже шагнул в голографическую паутину и протянул руку к дверям бара, когда они распахнулись, и я очутился лицом к лицу с Дийком. У того было ещё меньше времени, чтобы среагировать на появившегося призрака, чем у Мило. Отвесив Дийку минимальнейший официальный поклон — едва склонив голову, — я дал выход переполняющей ярости и принялся палить ему в грудь из обоих пистолетов. От попадания множества пуль он отлетел назад в дверь, и я последовал за ним, не прекращая стрелять.

Бар был достаточно просторным помещением, тускло освещенным лучами разноцветных прожекторов. Приглушенные оранжевые лампы подсвечивали сцену, в настоящий момент — пустую. Вдоль одной стены за стойкой бара мерцал холодный голубой свет, изображавший смутные очертания лестницы, уходившей в небеса. На полках стояли ряды трубок, бутылок и ингаляторов. Хозяин этого райского закутка, увидев Дийка, пятящегося назад, зажимая рукой окровавленный живот, попытался нырнуть в потайную дверцу за стойкой, но своей резвостью он сильно уступал небожителям.