Видоизмененный углерод

Облизнув большой палец, я вопросительно поднял его вверх. Банкрофт кивнул.

— Так и у нас. Вы обязательно увидите, что в Бей-Сити есть места, где наличные до сих пор остаются единственным платежным средством. Будем надеяться, вам не придется проводить в подобных районах много времени, но если что, вы сможете снять со счета наличные в любом отделении банка. Вам необходимо оружие?

— Пока что нет.

Одно из основополагающих правил Вирджинии Видауры гласило: «Перед тем как выбирать инструмент, определи характер предстоящей работы». Одинокое пятно копоти на штукатурке выглядело слишком изящным для того, чтобы впереди меня ждал фестиваль перестрелок.

— Хорошо.

Казалось, Банкрофт озадачен моим ответом. Он уже потянулся к карману рубашки, и теперь ему пришлось неуклюже завершать это движение.

— Это мой оружейник, — сказал он, протягивая визитную карточку. — Я предупрежу, чтобы он ждал вас.

Взяв карточку, я мельком взглянул на неё. Надпись затейливым шрифтом: «Маркин и Грин — оружие с 2203 года». Внизу — одинокая строчка цифр. Я убрал карточку в карман.

— Возможно, это и пригодится, — признался я. — Позже. Но в настоящий момент мне хочется совершить мягкую посадку. Подождать, пока не уляжется пыль, и оглядеться вокруг. Полагаю, вы меня понимаете.

— Да, разумеется. Действуйте, как считаете нужным. Полностью полагаюсь на вас. — Перехватив мой взгляд, Банкрофт посмотрел мне в глаза. — Однако не забывайте об условиях договора. Я плачу за работу. И я не люблю, когда не оправдывают мое доверие, мистер Ковач.

— Не сомневаюсь в этом, — устало заметил я.

Я вспомнил, как поступила с двумя подчиненными, предавшими её, Рейлина Кавахара. Их звериные крики долго преследовали меня в кошмарных снах. Рассуждения Рейлины, чистившей яблоко под такой аккомпанемент, сводились к тому, что поскольку сейчас никто по-настоящему не умирает, истинным наказанием может быть лишь страдание. Я почувствовал, как при воспоминании об этом мое новое лицо поморщилось.

— Что бы ни наговорили обо мне в Корпусе чрезвычайных посланников, это всё чушь собачья. Мое слово по-прежнему крепко. — Я встал. — Вы не могли бы посоветовать, где остановиться в городе? Что-нибудь тихое, среднего уровня.

— Такие гостиницы есть на улице Миссий. Я попрошу кого-нибудь отвезти вас туда. Кертиса, если его к тому времени выпустят. — Банкрофт тоже поднялся на ноги. — Насколько я понял, теперь вы собираетесь побеседовать с Мириам. Ей действительно известно о моих последних сорока восьми часах гораздо больше, чем мне. Так что ваш разговор будет долгим.

Я подумал о древних старушечьих глазах и молодом накачанном теле. После этого мысль о беседе с глазу на глаз с Мириам Банкрофт потеряла для меня всякую привлекательность. Одновременно с этим словно холодная рука прошлась по натянутым струнам под моим желудком, а член резко налился кровью. Классно.

— Да, — без воодушевления произнес я. — Наш разговор будет долгим.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

— Похоже, вы чем-то смущены, мистер Ковач. Я права?

Оглянувшись на приведшую меня горничную, я снова посмотрел на Мириам Банкрофт. Тела женщин были приблизительно одного возраста.

— Нет, — произнес я более резко, чем намеревался.

На мгновение скривив рот, миссис Банкрофт свернула карту, которую изучала, когда я пришел. У меня за спиной громко хлопнула дверь, закрытая горничной. Банкрофт не посчитал нужным проводить меня к жене. Возможно, сейчас одно свидание в день было максимумом, который могли позволить себе супруги. Вместо этого, как только мы спустились с балкона, на веранде, выходящей на море, будто по волшебству появилась горничная. Банкрофт обратил на неё столько же внимания, как и в предыдущий раз.

Когда я уходил, он стоял перед столом из зеркального дерева, уставившись на след от бластера на стене.

Миссис Банкрофт ловко скатала карту в трубку и убрала её в длинный тубус.

— Ну, — сказала она, не поднимая взгляда, — в таком случае задавайте свои вопросы.

— Где вы находились, когда всё произошло?

— В своей кровати. — Она посмотрела на меня. — Пожалуйста, не продолжайте: я была одна.

Картохранилище представляло собой длинное просторное помещение под сводчатым потолком, кое-где выложенным иллюминационными плитками. Полки, высотой по пояс, закрытые стеклом, выстроились ровными рядами, словно ящики с экспонатами в музее. Я прошел в центральный проход, и мы с миссис Банкрофт оказались разделены одним рядом. Так я чувствовал себя хоть под какой-то защитой.

— Миссис Банкрофт, давайте сразу определимся: я не из полиции. Я хочу установить истину, а не найти виновного.

Убрав тубус, Мириам Банкрофт прислонилась к полке, сложив руки за спиной. Пока я разговаривал с её мужем, она уже сняла пропотевший молодёжный теннисный костюм. Сейчас на ней были облегающие чёрные слаксы и что-то, родившееся от союза смокинга и трико. Рукава небрежно закатаны почти до локтей; запястья без украшений.

— Мистер Ковач, я похожа на виновную? — спросила она.

— Мне кажется, вы чересчур озабочены тем, чтобы доказать совершенно постороннему человеку свою верность мужу.