Вида своего защитник

И ни слова о том, кто на нас напал и что за опасность мне грозит. Или грозила, если речь об уничтоженном шаттле. Шансы выжить колебались в районе пары процентов.

Стерев часть крови рехегуа, я попытался разглядеть хоть что-нибудь, но тщетно. Я вращался со скоростью разогнавшегося волчка и был готов в любой момент исторгнуть содержимое желудка — к счастью, почти пустого, ведь в последний раз я ужинал в подвале Туканга почти сутки назад.

Мазнув взглядом по показателю «Щита Предтеч», я выдохнул — еще оставался запас прочности.

Прочность живой брони: 65,418 %.

Передо мной раз в секунду мельтешили россыпь звезд, белое солнце, крупный неспешный астероид, летящая параллельным курсом оторванная платформа, возможно, искусственного спутника Агони, сама красно-фиолетовая планета в разрывах буро-зеленых облаков, обломки нашего шаттла, удаляющаяся фигура Лексы, грузовая баржа — вероятно, та самая, которую так ждут на Сидусе…

И никаких врагов. Кто нас атаковал, оставалось загадкой, зато появилась определенность в другом: Туканг Джуалан соврал, говоря, что опасность нам грозит только на планете, а в самой системе все спокойно.

Стоило признать — к такому я был не готов. Я вообще, думаю, ни черта не был готов к этой экспедиции. Даже стандартный реактивный ранец, входивший в комплект формы миротворца на Земле, который бы мне сейчас здорово помог, в этом боевом скафандре отсутствовал. Короче говоря, я ничего не мог сделать.

Тем временем рунические символы передо мной выстроились в другое сообщение, которое, очевидно, подстроилось под изменившиеся обстоятельства:

Вероятность выживания: 0,284 %… 0,151 %… 0,001 %…

Нет шансов выжить.

Запуск протокола выживания… невозможно запустить: нет достижений «Последний вида своего первый», «Доспехи Предтеч».

Анализ и расчет иных возможностей…

Выполнено условие активации пошагового режима (неизбежная смерть вида своего первого).

Активация пошагового режима: 1 %… 2 %…

Жутко зачесалось под черепной коробкой, по мозгу словно побежали сотни маленьких муравьев с острыми лапками. Скорее всего, что-то преобразовывало мой мозг.

Тем временем серебристая кровь Убамы, облеплявшая мой скафандр, замерзла и отвалилась льдистой пылью. Обзор стал больше, замельтешило сильнее.

Закрыв глаза, я сосредоточился только на тексте, природа которого отличалась от системных уведомлений Сидуса. Сейчас это стало очевидно — те генерировал Разум, таким манером общаясь со своими гражданами, а эти, написанные цветными объемными и движущимися значками, выдавало что-то иное, что-то, что проникло в меня там, в марсианской пещере.

Наверняка интерфейс Сидуса и непонятная хаотичная сущность, называющая меня не иначе как вида своего первым, были созданы Предтечами, но выполняли разные задачи. Первый помогал мне как гражданину, одному из многих, второй — как… Как кому? Избранному, мать его? И что еще за пошаговый режим?

Оказываясь в критических ситуациях, я никогда не заходил так далеко в своих размышлениях, и мозг сдался — не моего уровня эти шахматы, не дорос до таких умозаключений.

Активация пошагового режима: 26 %… 27 %…

Ясно, что я не единственный живой вида своего первый. Еще можно предположить, мой «Щит Предтеч» является частью «Доспехов Предтеч». И если другие части выдавались только вида своего первым, задача последнего выжившего — собрать их все?

Затылок заныл, запульсировал острой болью — то ли от непривычной мыслительной деятельности, то ли от того, что во время взрыва меня приложило обо что-то головой, то ли это космический холод начал проникать через шлем, который мог быть поврежден…

Разум предпочел сосредоточиться на понятных вещах. Странно, но не было ни паники, ни привычного всплеска адреналина. Глухо билось сердце и пульсировала кровь в ушах, рефлекторно двигались конечности, чтобы притормозить вращение, и мозг лихорадочно собирал информацию.

Активация пошагового режима: 81 %… 82 %…

Я все еще был в космосе, но планета неумолимо притягивала меня, засасывала в свою токсичную и крайне агрессивную атмосферу, которая в состоянии (только дай время) расплавить и разъесть любое вещество. С каждой секундой скорость моего падения увеличивалась, но была и хорошая новость — мне удалось остановить вращение.

Благодаря этому среди разлетающихся обломков шаттла получилось рассмотреть зигзагообразное туловище Убамы. Оно не шевелилось, двигалось по инерции прочь от меня.