Виашерон 2. Шахта Шепчущих Глубин, Том I

Назвать Флейту трактиром было бы преступным преуменьшением. Сочетая в себе черты и таверны, и гостиницы, и даже делового клуба, где вовлеченные в коммерцию стороны могли проводить переговоры и находить новых партнеров по бизнесу, она являлась чем-то большим. Заведением статусным и культовым для жителей Аскеша, как я успел узнать, но также и безопасным, а таких мест было катастрофически мало в Подземье. Пырнуть, отравить и похитить перешедших кому-то дорогу бедолаг могли практически, где угодно. Где угодно, но только не в Сломанной Флейте. Ценность нейтральной территории понимали даже самые отмороженные бандиты и главари подземного криминала.

Меня привлекли восторженные отзывы о местной кухне. Новый заработок жёг карман, а после слишком долгого сидения на диете из риса и лапши быстрого приготовления (лечение отца отнимало все деньги) я не мог упустить возможности попробовать что-то новое и поистине деликатесное. Следующей задачей по плану было раскидать таланты, и делать это следовало на полный желудок и, желательно, не на ходу. Так что, почему бы не совместить приятное с полезным.

Еда своих денег стоила с лихвой. Если ужин, приготовленный в Доме, что давно находился в упадке, подарил мне массу положительных эмоций, то сет из трёх блюд руки неизвестного мне гения ножа и сковородки поверг в форменный кулинарный экстаз.

Ульракх-а-Драшарай, дословно «Похлёбка из трёх чудовищ», на языке дроу звучало, конечно, интереснее. Теми самыми тремя чудовищами являлись: виверна, смещённый зверь и куролиск. Об этом сообщил официант — чопорный и сухой дроу, которого, казалось, оскорбляла моя необразованность. Чувствую, будь его воля, меня прогнали бы взашей или, минимум, плюнули бы в суп. Казалось, он вот-вот сейчас наклонится ко мне и сурово спросит: «А ты, мальчик, что здесь делаешь?» Как же, невежественный деревенщина явился в лучшее заведение в городе и задевает публику тупыми вопросами. Не поладили мы с ним.

Три разных типа мяса давали невероятно насыщенный вкус — от почти тающих во рту острых кусков до хрустящих словно сухари тонких полосок мяса, отдающих кислинкой, и венцом всего выступал душистый запах, который не позволял оторваться от блюда.

Наслаждаясь супом, я отвлёкся только на то, чтобы поискать информацию о монстрах, послуживших ингредиентами блюду. Если с виверной сразу всё было понятно: меньшая разновидность дракона с одной парой лап вместо двух, то остальные зверюги поставили меня в тупик. Куролиск оказался каким-то петухом-мутантом, плодом страстной любви василиска к краже и высиживанию яиц самых разных пернатых. В результате врожденное магическое поле изменяло зародыш, создавая трёхметровых монстров, совмещающих черты как рептилий, так и птиц, забравших худшее от обоих.

Но больше всего меня удивили Смещённые звери, очередной буквальный перевод с эльфийского — Кха’гремеер. Разработчики расстарались, создав огромную четырехметровую и двухсоткилограммовую пуму, добавив ей третью пару лап (передних) и щупальца с шипами-присосками на плечах, которые на два метра вокруг твари создавали зону поражения, натурально срывая куски плоти с любого, попавшего в неё. И когда я говорю «любой», я не шучу. Случайный бедолага, оказавшийся на пути Смещённого зверя, очень легко «терял голову», поскольку убивали они не от голода или, охраняя территорию, а из присущего скорее Разумным чувства жестокости.

Вишенкой же на этом торте из безжалостной злобы сидело то свойство, благодаря которому они и получили своё название. Кха’гремееры владели магией иллюзий, магией, ограниченной всего одним заклинанием, зато не требующим подпитки и отточенным до совершенства. Наблюдателю они всегда виднелись не там, где находились на самом деле, а на один-два метра в произвольную сторону. Поиск по форуму выявил десятки разъяренных сообщений, где бедолаги, наткнувшиеся на монстра, красочно и нецензурно рассказывали, как погибали, так и не нанеся единицы урона, потому что все удары уходили в пустоту. Более-менее успешной тактикой считалось заливать всё вокруг иллюзии АОЕ[5], пока из пустоты не вывалится настоящее измочаленное тело. Вот только атаками, бьющими по площади, владели не все, да и урон эти зверюги наносили дай боже.

Мне стало даже как-то неловко от того, что я отдал месячный заработок какого-нибудь крестьянина за еду, ради которой, возможно, погибло несколько человек. Тела всех троих чудовищ обладали огромной ценностью: и как источник мяса, считавшегося деликатесом, и как источник желаемых всеми магических и алхимических реагентов. Поэтому порции, как и полагается в дорогих ресторанах, размером похвастаться совсем не могли. Полагаю, из одного убитого монстра выходило несколько сотен тарелок роскошного, но мелкого блюда.