Это — лишь один из многих сеансов, на которых мы работали над проблемой ухода от сближения. Мы с Амелией не могли его забыть, и то и дело к нему возвращались. В дальнейшем она все откровеннее делилась своими самыми темными страхами. Амелия запоминала все больше снов и рассказывала все новые жуткие эпизоды своей жизни на улице. На первых порах это усилило ее страх — страх, с которым прежде справлялся героин, — но в конце концов позволило сломить внутренние барьеры, которые возникли из-за ее отчуждения от самой себя. Ее кошмары и ночные приступы страха смерти прекратились за год до окончания нашей терапии, а три года спустя я имел удовольствие присутствовать на ее свадьбе.
Самораскрытие психотерапевта как модель для пациента
Понимание, когда и насколько следует раскрыться, приходит к психотерапевту с опытом. Помните, что цель вашего самораскрытия — способствовать эффективности терапии. Если вы начнете раскрываться в самом начале курса, вы рискуете испугать и обескуражить пациента, который еще не успел убедиться в том, что терапевтическая ситуация стабильна и надежна. Но осторожное самораскрытие психотерапевта может послужить моделью для пациента. Откровенностьтерапевта порождает ответную откровенность.
Пример такого самораскрытия психотерапевта можно найти в недавнем выпуске журнала для психотерапевтов [57]. В рубрике «Письма читателей» опубликовано письмо, в котором описывается эпизод 25-летней давности. Придя на занятие в терапевтическую группу, автор письма заметил, что лидер группы (известный психотерапевт Хью Маллен) сидит, удобно откинувшись на спинку стула и прикрыв глаза. «Почему вы сегодня выглядите таким расслабленным, Хью?» — поинтересовался он.
«Потому что я сижу рядом с женщиной», — немедленно ответил Хью.
Тогда этот ответ показался автору письма лишенным всякого смысла, и он даже задумался, в ту ли группу попал. Но постепенно он понял, что смелыми откровениями по поводу своих чувств и фантазий лидер группы добился того, что участники начинали чувствовать себя очень свободно.
Один-единственный комментарий произвел истинный «волновой эффект» и оказал такое влияние на дальнейшую психотерапевтическую карьеру автора письма, что и теперь, спустя 25 лет, он испытывал такую огромную благодарность, что решил написать это письмо и поделиться долговременным воздействием терапевтического моделирования.
СНЫ: САМЫЙ ЛЕГКИЙ ПУТЬ К «ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС»
Сны имеют огромное значение, и очень жаль, что многие психотерапевты, особенно начинающие, не уделяют им должного внимания. С одной стороны, будущих психотерапевтов часто просто не учат работать со снами. На самом деле многие учебные программы по клинической психологии, психотерапии даже не упоминают о значении анализа снов для психотерапии. Молодые же психотерапевты, со своей стороны, опасаются мистической природы снов, сложных и загадочных книг по символике сновидений и ее интерпретации, а также того, что попытки истолковать все аспекты сна отнимают много времени. В полной мере оценить значимость снов способны, как правило, лишь те специалисты, которые сами в свое время проходили курсы интенсивной психотерапии.
Я пытаюсь облегчить работу молодых психотерапевтов со снами, говоря им, чтобы они не слишком беспокоились об интерпретации. Сон, понятый до конца? Забудьте об этом. Такого просто не бывает. Даже сон Ирмы, фигурирующий в шедевре Фрейда (1900 г.), тот самый сон, который Фрейд отчаянно пытался истолковать до конца, на протяжении ста с лишним лет порождал самые различные интерпретации. Многие выдающиеся врачи до сих пор выдвигают новые идеи по поводу его значения.
Смотрите на сны взглядом прагматика, говорю я начинающим психотерапевтам. Воспринимайте их просто как богатый источник информации о людях, местах и переживаниях, исчезнувших из жизни пациента. Более того, во многие сны просачивается страх смерти. Хотя большинство сновидений не препятствуют спокойному сну (как сказал Фрейд, сновидения охраняют сон), в ночном кошмаре к нам приходит неприкрытый страх смерти. Вырвавшись из своего убежища, он приводит спящего в ужас и заставляет проснуться. Иные сны могут служить