Читаем Везёт же людям! полностью

Человек. Нет… (Вспомнил нужное слово.) Фейерверк!

Катька. Фейерверк? Это же — во! Я в кино видела.

Человек. Вот я есть инженер-фойерверкер.

Катька. Это же красотища какая! Это же чудо какое!

Человек в защитных очках улыбается. Треплет ее ласково по щеке, уходит. Катька долго смотрит ему вслед.

А на другом конце улицы ведут между собой разговор два брата.

Вербов. Так вот, старичок!.. Телеграмма от наших Черноморов. В среду прилетают.

Игорь. Слава тебе, господи! Надоело жрать по ресторанам.

Вербов. А вы все играетесь?

Игорь. Да, знаешь, развеселая такая игра.

Вербов. Игрушку второй раз еще не отобрали? (Игорь вынул из кармана бумажник, из него билет, продемонстрировал молча, дунул на него, аккуратно вложил в бумажник.) О-о!

Игорь. Вот так-то, Юрий Леонидович!

Вербов. И что думаете с ним делать?

Игорь. Делить, наверное, придется. Обложили со всех сторон.

Вербов. Твоя доля рублей двести?

Игорь. Да, сущий пустячок!.. Вот если бы другое провернуть…

Вербов. Один получает все?

Игорь. Смотри-ка, сообразил!

Вербов. Гены, старичок, гены!.. А что мешает?

Игорь. Сам колеблюсь. Шанс маловат — один на тридцать. А так все-таки двести достанется. Еще столько же — и электрогитара. Правда, самая дубинистая.

Вербов. А гитара твоей мечты?

Игорь. Ну это и вовсе не реально! Шестьсот, семьсот… Вот если только родные-знакомые… (Смотрит на брата с надеждой).

Вербов. Ты мой лозунг знаешь?

Игорь. Хочешь жить — умей вертеться?

Вербов. Что ты, старичок! Вертеться — пошло! Это значит, кто-то другой тебя крутит. Не-ет!.. «Хочешь жить — умей вертеть!» Другими вертеть!.. Вот сумей уговорить свою зелень разыграть билет. И сразу же сведи меня со счастливчиком.

Игорь. И…

Вербов. Мне нужен билет.

Игорь. Это я уже усек.

Вербов. А я гарантирую гитару.

Игорь. Другой разговор!

Игорь, как всегда, улыбающийся, веселый, направляется к скамье, где его ждут одноклассники — члены Главного штаба.

Игорь. Не вижу кворума… Губка где?

Корнелия. Что-то у нее дома. С матерью сцепилась — жуть!

Игорь. Выкрутится! Она такая… Так вот, товарищи, ископаемые бодрствуют, ископаемые плетут свои сети. Они жестоки и коварны.

Миха. Ну и пусть!

Игорь. Ты наивен, Миха, если не сказать больше. Школа! Гороно! Наши с вами горячо любимые тиранозавры! Думаешь, они так легко выпустят из своих когтей этот жирный кусок? Не-е!.. «Откуда у детей деньги на билеты? Это наши деньги! Значит, и выигрыш наш!» Помяните мое слово — они еще в сберкассы обратятся, они милицию призовут, суд, прокуратуру… И отберут!

Миха. Пусть только попробуют!

Игорь. И пробовать им нечего! Отберут — и все! А, Лева?

Лева. Вообще-то могут.

Игорь. С их точки зрения мы неполноценные люди, низшая раса.

Корнелия. Давайте лучше разделим! Хоть по сколько достанется. А так — фиг!

Вбегает Люда в умопомрачительном платье.

Люда. Я не опоздала, товарищи?

Корнелия (с восхищением, с завистью). Ой, Людка! Бесподо-о!..

Лева (презрительно). Витрина ходячая.

Люда. Понимаете, еле от матери отвязалась.

Игорь. Сказано, не делай культа из родителей!

Люда. Вот не пущу и не пущу! Деньги наши, а не ваши — сама у меня на билет рубль брала!

Игорь. Так-так…

Люда. В милицию пойду, в суд пойду.

Игорь. Вот, пожалуйста!

Люда. Что, ваши тоже?

Миха. Я бы не сказал.

Корнелия. Давайте делить — и конец!

Игорь. Делить, делить… А что делить? Билет, что ли?.. Слушайте, братцы, а если… (Великий притвора, он довольно умело изображает, что мысль, которую сейчас выскажет, только-только пришла ему в голову.) Да ну их всех к черту! Кто мы, в конце концов, гагары или буревестники! Жирные мещане или люди смелого риска! Давайте так: все или ничего! Это же колоссально! Колоссально!!

Лева. Ну, а теперь переведи с языка эмоций на язык понятий.

Миха. Разыграть, что ли?

Игорь. Миха! Талант! Гений! Я всю жизнь буду гордиться, что пребывал с тобой в одном классе! Именно разыграть! Один получает все!

Корнелия. А другие?

Игорь. А другие, соответственно, ничего.

Корнелия. Прямо!

Игорь. Зато какой шанс, мать! Это же только раз в жизни! Нет, ты подумай! Одно движение руки — и ты вытягиваешь машину! Шесть тысяч тридцать! Они твои!

Маша. Ну, допустим, разыграем! А на что тратить? Одному?

Игорь. На что хочешь! На путевку в Монте-Карло! На строительство общественной бани! На собственный бюст из бронзы! На что хочешь! Понятно?

Миха (недоверчиво). И у всех равные шансы?

Игорь. Ну, само собой! Тридцать бумажек пустых, а на одной крестик… Смотрите, товарищи, я ведь в порядке предложения. Или будем делить? Каждому по дольке? А?

Миха. Ну ее — дольку!

Лева. Лучше уж разом — все или ничего!

Маша. Разыграем!

Игорь. Ну что? Готовить бумажки?

Люда. Ой, как интересно!…

Дальнейшее происходит в считанные секунды. Лихорадочно заготавливают бумажки, разыгрывают мигом.

И в результате…

Перейти на страницу:

Все книги серии Уральский следопыт, 1978 №07

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза