Везет как рыжей

– Умолкни, зараза! – простонала я. – На тебя все обращают внимание!

– Нехай! – Демонстративно поправив бюст в батистовом плену, Ирка легко подхватила с земли большую картонную коробку и поплыла к вагону.

Коробка была легкая, потому как пустая, но Моржик выхватил ее из Иркиных рук и понес сам.

– Подойдем поближе! – Подталкивая Коляна в спину и наступая ему на пятки, я подогнала супруга к вагону.

Габаритная Ирка в колоритном наряде украинской селянки поражала воображение публики: граждане застыли на месте, откровенно разинув рты. Заметив произведенное ею впечатление, Ирка ускорила ход, пропорола толпу у вагона и настигла Смита уже на ступеньках.

– Извиняйте! – весело сказала она, пытаясь боком пробраться мимо полковника в тесный тамбур.

Подруге и притворяться не понадобилось, с ее объемами разминуться в таком тесном пространстве с кем-нибудь плотнее дистрофика было в высшей степени затруднительно. Смит прекратил движение, поставил на пол корзину и прижался спиной к стене, завороженно глядя на коралловые бусы, подпрыгивающие у самого его носа в такт Иркиному колышущемуся бюсту.

– Давай сюды, Микола! – завопила Ирка Моржику, протискивающемуся сквозь толпу с коробкой над головой.

Не трогаясь с места, плотно заклинившая Смита Ирка через головы приняла коробку, сдвинулась в глубь тамбура и наклонилась над своим багажом, закрыв собой и корзину, и вообще весь тамбур.

– Слышь, земляк, – обратился Моржик к полковнику, намеренно отвлекая его. – Ты пропустил бы бабу вперед?

Темнокожий «земляк» в растерянности завертел головой.

– Та проходьте уж, – великодушно сказала Ирка, распрямляясь и уплывая в глубь вагона – на самом деле, не далее чем в купе проводницы.

Очнувшись, полковник подхватил свой багаж и проследовал в купе. Внимательный взгляд, брошенный им на корзину, не остался незамеченным: Колян многозначительно (и довольно болезненно) пихнул меня локтем в бок.

– Вижу, – коротко отозвалась я.

Обостренным зрением я и вправду даже на расстоянии угадывала в просветах между прутьями корзины характерную мохнатую белизну.

– В связи с опозданием стоянка поезда сокращена до десяти минут, – сварливо напомнило вокзальное радио.

Мы с Коляном не сговариваясь посмотрели на часы.

– Еще минута, – показал на пальцах Моржик, в нетерпении переминающийся у вагона.

Толпа рассосалась, посадка закончилась, из тамбура на перрон поспешно спускались замешкавшиеся провожающие. Поезд медленно тронулся, и только тут, поддерживаемая под локоток щедро подкупленной проводницей, по ступенькам заторопилась Ирка. Проигнорировав протянутую Моржиком руку, она ловко спрыгнула на перрон, обернулась, выхватила протянутую ей проводницей коробку и отбежала от вагона.

Состав, набирая скорость, поплыл мимо.

– Ну?! – плотной кучкой мы сбились вокруг коробки.

– Котнепинг прошел как по маслу, – отдуваясь, сообщила довольная Ирка. – Тоха, умница, даже не вякнул!

Я поспешно открыла коробку. Взъерошенный кот, не веря, уставился на меня большими зелеными глазами.

– Это я, Тошенька, – успокаивающе сказала я, крепко обнимая животное. – Все хорошо, мое солнышко, сейчас мы поедем домой!

– А он по-прежнему не вякает, – озабоченно отметил Моржик. – Какой-то подозрительно тихий!

И тут разрумянившаяся Ирка, все еще в образе, захихикала, кокетливо закрываясь вышитым рукавом:

– Да ладно, не вякает! Вякнет еще! Вот кто действительно тихий – так это персонаж в корзине у Смита!

Я мстительно улыбнулась. В плетеной торбе неудачливого похитителя кошек в стольный Киев катил белый полотняный валик, наполненный блинной мукой – первым, что подвернулось под руку Ирке, вдохновенно изготовившей этот муляж кота.

Рукодельница Ирка надежным ручным швом «назад иголочкой» нашила на мешок с мукой трофейный песцовый хвост – так что полотняно-меховой валик от настоящего кота нельзя было отличить в двух шагах.

У Смита этот мешкокот будет в ящике сидеть, вес у них с Тохой одинаковый, тютелька в тютельку, а в дырочки только серебристый мех виден будет. Сразу Смит подмены нипочем не заметит, а потом, как говорят, поезд ушел…

– Поздно уже, поехали домой, – сказал Колян. – Я есть хочу. Да и Тоха, бедолага, наверное, проголодался…

Мы вернулись домой и отпраздновали успешное завершение операции по освобождению кота из американского плена обильным ужином.

Назвать свое поспешное бегство из столицы Кубани отступлением на заранее подготовленные позиции Смит не смог бы при всем желании.

Предварительно рассматривая возможные варианты быстрой эвакуации из Екатеринодара, полковник с присущей ему основательностью изучил маршруты и расписание вылета из города самолетов, следующих прямиком за рубеж. Выбор оказался неплохим: в зависимости от дня недели из Екатеринодара можно было быстро убраться в Германию, Чехию, Испанию, Италию, Объединенные Арабские Эмираты, Египет и на остров Кипр. Смит запасся расписанием рейсов и телефонами авиаагентств и заготовил полный комплект выездных документов для кота, включая обязательное ветеринарное свидетельство.