Ветер в клетке

– Зеркала души обладают уникальным свойством – они могут менять свои свойства, цвет и прочие характеристики в зависимости от наблюдателя. Это настоящее чудо, друг мой.

– Трудно поспорить, – все еще любуясь захватывающими видами, произношу я.

– Тебе нужно молиться богу Брахме, он поможет обрести гармонию, – наставляет меня Манку, после того, как я наконец-то открываю глаза, и пытаюсь привыкнуть к свету. – Тотальное доверие. И всегда напомнит о том, что только ты решаешь, какой ты есть. Озеро в конце прыжка всегда будет таким, каким ты ожидаешь, что оно будет, – с блаженной улыбкой, Буди завязывает на моем запястье нить, состоящую из ткани красного, черного и белого цвета. На Бали этот браслет называется «Тридату» и отражает процесс взаимосвязи рождения, жизни и смерти в мире.

Встряхнув головой и избавившись от неприятных воспоминаний о том, как прямо после сессии с монахом меня нехило стошнило, я возвращаюсь в настоящий момент, к своей чудесной дочери, что пытается докричаться до своего улетевшего в астрал отца.

– Пап, ну пап! Ты что? Ты говорил что-то про волшебника, а потом уставился в одну точку! С тобой все в порядке?

– Да, милая, – беру Алису на руки и заглядываю в широко распахнутые красивые глазки. Лишь их сияние способно ослепить меня, но впервые за долгое время, я не боюсь так долго и открыто смотреть в глаза своей дочери.

Она – самая лучшая часть меня.

– Я виделся с одним волшебником. На одном чудесном острове. Хочешь расскажу тебе эту захватывающую историю? Пойдем пообедаем, да? – слегка прокружившись с ней прямо на месте, я целую Алису в висок, наслаждаясь ее запахом, хрупкостью, невесомостью. Ее хочется бесконечно беречь, ценить, любить и никогда не покидать. И если я буду бежать от нее, остерегаясь разрушить или задушить своей любовью, то в нужный момент, меня не окажется рядом.

А я бы этого не хотел.

– Правда? Ты проведешь со мной так много времени? А мороженое можно?

– Какое ты хочешь?

– Зеленое такое…, – задумчиво дует губы принцесса, пытаясь вспомнить название.

– Фисташковое, – усмехаюсь я. – Кажется, я знаю, где здесь можно до отвала наесться зеленым мороженым, – опускаю ее на траву, наблюдая за тем, как Алиса тут же пускается в пляс от радости.

– А с волшебником ты меня познакомишь? Это он сделал тебя таким добрым? Если да, то мне он уже нравится.

Мы обедаем, разговаривая обо всем на свете. Я все больше поражаюсь тому, насколько осознана и развита не по годам, моя дочь. Грудную клетку распирает от гордости и ощущения абсолютного счастья от того, что она рядом.

И это не иллюзия близости, а истинная близость, потому что я жадно поглощаю каждое мгновение с дочерью, ни на секунду не отвлекаясь на рабочие звонки и прочие вопросы. И лишь вручив ее в надежные руки бабушки, и оказавшись в машине наедине с собой, я переключаюсь на другую роль, вспоминая, что на сегодня у меня еще пара встреч на светских мероприятиях города.

Достаю из бардачка то, что купил еще две недели назад, когда осознал, что процесс развода скоро подойдет к концу. Чувство вины еще имеет место быть в моем сердце, я до конца не знаю, как помочь Ханне…но я больше не корю себя за то, что я был причиной того, что она с собой сделала. За то, что она убегала от реальности, пачками употребляя наркотики, выкуривая целые килограммы травы, сдабривая весь этот треш алкоголем.

Это был ее выбор. Мы все сами себя разрушаем. Как это делал с собой и я.

Я больше не могу сохранять штамп в паспорте только по той причине, что Ханна является внешней копией моей внешней жены. Я больше не имею право вычеркивать свою жизнь, из-за этого гложущего душу чувства, что с упоением сжирает тебя изнутри.

Это был выбор Ханны.

И я сделаю все, чтобы она нашла выход из темных лабиринтов, в которых заблудился ее разум. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы максимально помочь ей…

Но для этого, я просто обязан помочь себе.

«Я здесь. Я поймала себя на мысли, что хочу обнимать тебя всю ночь…», – перечитываю сообщение от Миры, ощущая, как грудь заливает бесконечным огнем и теплом. Это сообщение от нее – открывает второе дыхание. Пятница, вечер, сегодня я увижу ее. Что может быть лучше?