Ветер страсти

Бьерн напряг зрение и увидел, как тончайший, не толще конского волоса, солнечный луч, пробившись сквозь завесу полутьмы, задрожал там, где только что царила абсолютная темнота. Теперь он видел часть каменной стенки, прятавшейся в глубине образованного гранитными глыбами прохода.

— Смотрите, — слегка задыхаясь, повторила она.

Прошло еще несколько секунд — и вдруг вся внутренность туннеля буквально взорвалась от ослепительно-яркого света. Он заполонил все пространство между каменными глыбами своим фантастическим сиянием, и казалось, что сами огромные камни ожили, стали теплыми и живыми. Бьерн был буквально заворожен этим зрелищем, больше похожим на чудо.

Внезапно он почувствовал, как тонкие пальцы Хелены стиснули его руку.

— Сейчас, сейчас… не пропустите!

Она не объяснила ему, чего он должен был не пропустить, но он инстинктивно чувствовал, что это что-то очень важное. И вдруг увидел, как солнечный свет, только что широким потоком лившийся в туннель, начал постепенно тускнеть, по каменному полу протянулись длинные тени, затем они расползлись по стенам, быстро поглощая внутренности туннеля, словно кто-то играл с гигантским выключателем. И вдруг на противоположной стенке ярко вспыхнул какой-то знак… или скорее какая-то буква. У Бьерна перехватило дыхание. Ну конечно, это была буква «Б». А в следующий миг солнечный свет окончательно погас и гранитный туннель опять погрузился в непроглядную тьму.

— Вы… видели? — тихо прошептала Хелена.

— Да, — так же тихо ответил он.

— Что это был за знак?

— Буква «Б», кажется, — сказал он.

— «Б»? — дрожащим голосом повторила она. И вдруг, закрыв лицо руками, закричала: — Нет, я не хочу верить в это, нет, нет, нет!

— Что случилось, Хелена? — уставился на нее ошеломленный Бьерн.

Не отвечая ему, она круто повернулась и бросилась бежать вниз по склону. Он видел только ее длинные темные волосы, развевающиеся по ветру, и слышал, как закричали встревоженные ее неожиданным стремительным рывком гагары.

Опомнившись, Бьерн побежал вслед за ней. Но Хелена намного опередила его, к тому же он едва не подвернул ногу, неудачно приземлившись на один из прятавшихся в траве камней.

Однако Бьерн продолжал упорно бежать вперед — ему все-таки хотелось выяснить, что же случилось, что стояло за этим странным восклицанием и поспешным бегством Хелены.

Наконец он подбежал к своей машине. Хелена стояла возле нее, тяжело дыша, грудь ее бурно вздымалась.

— Что же все-таки случилось? — стараясь как-то совладать с дыханием, осторожно поинтересовался Бьерн. — Почему вы так стремительно убежали?

Она подняла на него глаза, в которых застыло отчаяние.

— Это древнее пророчество. Оно ужасно! — В ее голосе послышался всхлип.

— Какое пророчество? — не понял Бьерн. — О чем вы?

Хелена обхватила себя руками, точно ей внезапно стало зябко.

— То место, где мы только что были, называется Ларец друидов, — глухо произнесла она. — Весь год он стоит совершенно пустой и абсолютно темный. Ни один луч света не заглядывает в него. И только в определенный час в день летнего солнцестояния солнце на несколько секунд проникает в него. Освещает все пространство Ларца, после чего солнечный луч вычерчивает на стене первую букву имени того, кто должен стать твоим мужем. Вы видели, что луч прочертил букву «Б». — Она в отчаянии начала кусать губы. — А сына Хенрика Крага, которого тот так хочет видеть моим мужем, зовут Биргер. Биргер Краг — человек, который мне по-настоящему ненавистен. Вы понимаете, что это значит?!

Бьерн удивленно уставился на нее.

— Вы действительно верите в это, Хелена?

— Это очень древнее пророчество. Разве можно в него не верить?! — В голосе Хелены слышались слезы.

Бьерн шагнул к ней и заключил ее в свои объятия.

— Но ведь кроме Биргера существует еще очень много других имен, начинающихся на букву «Б», — прошептал он. — Имя Бьерн, например.

— Бьерн? — повторила она, словно не веря тому, что он только что сказал.

— Да. Так зовут меня. И я… — он вдруг ощутил, что у него за спиной вырастают крылья, — я люблю вас, Хелена!

— Вы меня любите? — Она смотрела на него расширившимися глазами. — Вы…

— Я люблю вас, — точно клятву, произнес Бьерн и, склонившись к ней, поцеловал ее в губы. Потом еще раз… Он не отпускал от себя Хелену, а продолжал сжимать ее в объятиях и целовать, целовать без устали, вдыхая нежный аромат ее кожи и смешивавшийся с ним соленый запах моря.

Словно опомнившись, Хелена наконец отстранилась от него.

— Вы сумасшедший!

— Я счастлив быть таким сумасшедшим, Хелена, — пробормотал Бьерн. — Что в этом плохого?

— Я боюсь, вы шутите. Этого просто не может быть.

Бьерн попытался снова притянуть ее к себе и поцеловать, чтобы подтвердить всю серьезность своих намерений, но Хелена, покачав головой, отстранилась от него.

— Не надо, Бьерн. Вы же видите, как мне нехорошо.