Ветер с севера

Она удивленно взглянула мужу в лицо и увидела в глубине карих глаз золотые искры страсти, уже знакомые ей. Отвечая на ее немой вопрос, Кэлибор кивнул.

— Да, я снова желаю тебя. И на этот раз буду терпелив…

Он заставил Куиниэ сесть на себе и начал медленно двигать ее, неспешно обучая ритмам любви. Его жадным взорам теперь открылось все великолепие ее юного разгоряченного лица, совершенство ритмично вздрагивающей в такт движениям округлой груди. Он приподнял голову, заворожено наблюдая, как соединяются их тела. Как вдруг Куиниэ ахнула, глаза Кэлибора метнулись к искаженному страстью лицу жены, и в тот же момент он почувствовал, как по ее влажному от пота телу прошла волна дрожи, начинаясь в глубине лона и разливаясь дальше.

Сцепив зубы, Кэлибор дождался последнего, самого сладкого спазма и, обхватив ладонями ягодицы Куиниэ, задвигался сам, в несколько толчков достигнув кульминации. Он застонал, выгибаясь, приподнимая над постелью бедра и легкую ношу тела своей наездницы. А потом упал на смятые простыни, с нежностью чувствуя, как Куиниэ тоже обмякла на нем и с протяжным удовлетворенным вздохом улеглась поверх его большого тела, прижавшись островерхим чутким ухом к его груди — там, где неистово колотилось сердце.

— Вот теперь ты точно стала моей женой, — сбивчиво, все еще не выровняв дыхание, проговорил он.

— Несмотря ни на что… — тихонько откликнулась она.

И вспомнив немыслимые перипетии сегодняшнего дня и все предыдущие события, Кэлибор со смехом согласился:

— Да. Несмотря ни на что.

Он подтянул ее к своим губам и нежно поцеловал.

— Нам, наверное, уже нужно идти к гостям.

Куиниэ ахнув села:

— Я даже не распорядилась насчет обеда!

— Сегодня это не твое дело, и все знают это.

— Великий лес, Кэлибор. Они же сейчас сидят там и обсуждают то, что мы делаем здесь…

— О да! С великой завистью. По крайней мере, я готов завидовать сам себе, когда гляжу на тебя.

Руки Кэлибора по-хозяйски легли на полушария ее груди, перекатывая и сминая их в ласке. А потом сам же отнял их с великим сожалением:

— Ох, нет! Надо вставать. Иначе мы не выберемся отсюда никогда. Или нам стоит поступить именно так?

— Кэлибор! — укоризненно проговорила Куиниэ, но упрек в ее голосе был столь неискренен, что тот рассмеялся и, сграбастав ее в объятия, изо всех сил прижал к своей груди.

— Неужели это ты?.. Со мной… Моя жена… Неужели это не сон, любимая?

— Нет. Разве только он снится нам обоим.

— Нужно еще повидаться с дедом, — Кэлибор с веселым удивлением задрал брови, и Куиниэ импульсивно поцеловала сначала одну, а потом другую.

Однако лицо Кэлибора внезапно омрачилось:

— Если все это правда, выходит, я своими руками убил двоюродного дядьку. Хладнокровно зарезал.

— А он так же хладнокровно перед этим похоронил тебя заживо, мучил Эристора, чуть не изнасиловал сначала Тир, а потом бедняжку Тэргона, — Куиниэ тихонько хмыкнула. — Уж не говоря о том, что он замышлял в отношении меня и как поступил с собственным дядей, твоим дедушкой. Я ни минуты не сомневаюсь в правильности того, что ты сделал, Кэлибор.

— Как настоящая преданная женушка, — между поцелуями проговорил тот. — Кстати, знаешь, что сказал этот негодяй, прежде чем отправить меня на свалку?

Куиниэ качнула головой, любуясь своим обнаженным мужем. Его крепкое сухощавое и гибкое тело так и притягивало ее взгляды… и руки. Только смущение мешало им пуститься в восхитительное путешествие по рельефу мышц к плоскому животу и дальше, вниз.

— Ты не слушаешь меня, — мягко пожурил ее Кэлибор.

Куиниэ смутилась:

— Так что сказал Фэльдрин?

— Он уверял меня, что титул супруги будущего главы Дома Зеленого остролиста тебе будет очень к лицу. Тогда я жутко разозлился, а теперь, по зрелому размышлению, должен признать — он был прав!

— Дурачок! — смеясь, ответила ему Куиниэ и, вскочив, шмыгнула за полог кровати, где в специальном алькове стояла ванна, а в кувшине была приготовлена вода.

И уже через полчаса, изрядно повозившись с порванными шнурками на штанах Кэлибора, молодожены рука об руку спустились в главный зал к пирующим. Их встретили волной шуток и поздравлений, которая поднялась еще выше, когда следом за ними к гостям вынесли белоснежную свадебную простыню, украшенную девической кровью невесты…

— А где Эристор? — смущаясь и пряча глаза спросила Куиниэ у Тэргона.

Тот ответил ей взглядом полным плутовства и намеков:

— Госпожа Тир упала в обморок. Прямо посреди святилища.

— Великий лес! Что могло случиться с ней?

— Ну, сестра! Ты уже замужняя дама и должна бы знать, с чего женщины начинают внезапно падать в обмороки.

— Уж будь любезен, просвети, братишка! — сердясь, прошипела Куиниэ.

— Да когда беременеют! — и Тэргон, сам только недавно подслушавший это на кухне, подмигнул ошеломленной сестре.

Глава 25

Тир пришла в себя оттого, что ей брызнули в лицо водой. Она застонала, попыталась сесть, но тот, кто был рядом с ней, удержал ее от этого:

— Лежи, лежи, голубка.