Ветер пыльных дорог

А впереди, во главе небольшого «отряда», красовался Пьер, как всегда активный, весёлый и неунывающий. Он то и дело перебрасывался шуточками с парой охранников, и через два часа пути стало казаться, что все они стали закадычными друзьями. Определённо, Пьер умел ладить с людьми. И Матильда сейчас не могла сказать, радует ли её то, что с ней Пьер так и не перемолвился словечком. Наверное, нет, потому что её раздражал его оживлённый голос в то время, как она сама была вынуждена терпеть монотонную езду и чувствовать на себе взгляды не спускавших с неё глаз Дарьена и Ратьяна. Ещё и Герик, который был и рядом, и далеко одновременно.

Но потом пошла просто цепь неудач. Началось всё с того, что под копытами одного из коней, на котором восседал охранник, проскочил какой-то мелкий лесной зверёк, и тот взбрыкнулся. Мужчина потерял контроль, и конь понёс его куда-то вперёд, напролом через лес. Ему удалось соскользнуть с крупа и приземлиться по счастью в мягкую траву, но конь пропал, а искать его слишком долго ни у кого не было желания. Посему решили, чтобы оставшийся без коня пристроился к любому другому охраннику.

Не прошло и получаса как позади послышалось громкое мужское чертыханье. Обернувшись, Матильда лицезрела Ратьяна, спрыгнувшего на землю и осматривающего копыто своего коня. Оказалось, что у того повреждена подкова, и животное не может продолжать путь. Рэндуилл приказал, чтобы один из охранников отвёл коня обратно в деревню. Ушли они недалеко, до заката время ещё было, поэтому отправили его пешком. А Дарьену пришлось поместиться, чтобы позади мог устроиться его друг.

Но на этом ничего не закончилось. Пьер вдруг издал громкий возглас и объявил, что ему срочно необходим привал. Причиной было его неожиданное ранение. Спешившись, Матильда раздражённо направилась к нему. Она была уверена, что Пьер придуривается, как обычно, и что какая-то там царапина не повод задерживаться. Но увидев степень его увечья, её даже слегка затошнило. От запястья почти до локтя тянулся порез, который очень сильно кровоточил. Не было сомнений, что шрам останется да приличный, ибо «царапина» оказалась глубокой.

Матильда набросилась на него, требуя всё объяснить. Оказалось, что он хвастался перед одним из охранявших мужчин своим клинком, а в это время на пути попался небольшой овраг, который его конь и перепрыгнул. Пьера, естественно, хорошо тряхнуло, нож почти соскользнул, при этом оставив глубокую царапину.

И теперь Матильда, кипя от гнева, перевязывала ему руку, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить чего-нибудь нехорошего. Пьер же имел всё тот же цветущий вид, но охать и жаловаться на непроходящую боль не переставал.

– Ну, извини, не могу ничем помочь здесь, – огрызнулась она после страдальческого стона «Матильда-а…».

– Можешь, – с мученическим видом уверил её Пьер. – Одно твоё прикосновение снимает всю боль.

Матильда и ответить ничего не успела, как её оттянули от Пьера.

– Ты заслужил чуть-чуть помучиться, – послышался голос Герика.

Она не удержалась от улыбки и прижалась спиной к другу. Хотя так странно было про себя называть его другом. Ведь теперь он стал для неё кем-то большим. Но называть его возлюбленным Матильда не решалась и при одной только мысли краснела, сама ругая себя за это.

Герик отошёл почти сразу, сказав лишь, что ей не помешает подкрепиться.

Они все наскоро перекусили и через несколько минут уже продолжали путь, но по прошествии некоторого времени вынуждены были вновь его прервать, потому что их остановил другой, более многочисленный и лучше вооружённый отряд. При их появлении Матильда перепугалась, подумав, что они могут искать её, но оказалось, что им руководил знакомый графу Рэндуиллу рыцарь. Этот человек чем-то напомнил Матильде Пьера. Наверное, своей кипящей деловитостью и неуёмной болтливостью. Но это, скорее всего, объяснялось тем, что они давно не виделись с графом Рэндуиллом и, возможно, имели много что сказать друг другу.

Новый попутчик предложил заехать в его поместье, которое располагалось неподалёку, и, к удивлению Матильды, граф немедленно согласился. Она же не сказала ни слова, решив, что лучше не привлекать внимание Рэндуилла. Он до сих пор её пугал и ей не казалось, что её страхи напрасны. Однако оставаться в тени ей всё же не пришлось. Она сразу заметила, что знакомый графа поглядывает на неё с видимым интересом, и потому не удивилась, когда он подъехал к ней.

– Что за прекрасная леди едет с тобой? – поинтересовался он, склоняя кудрявую голову и глядя на неё своими лукавыми, тёмными глазами.

Граф Рэндуилл, потянув за поводья, остановил шаг коня, и недовольно поглядел на них обоих.

– Эту прекрасную леди зовут Матильда. А сей доблестный рыцарь, – уже обращаясь к ней, проговорил Рэндуилл, – сэр Гуго де Лур.

– Очень приятно, – кивнула ему Матильда.

– Как и мне, – очаровательно улыбнулся ей де Лур. – Но отчего же такая скрытность? Почему просто «леди Матильда»?

– Видишь ли, леди Матильда скрывает своё имя, – ответил Рэндуилл с долей сарказма в голосе, – но не сомневайся, это очень достойная и очень благородная леди.