Ветер миров

– И что дальше? – спросила Саша.

– Дальше нам нужно подойти ближе к демоническому вееру, попутно осмотреться и найти проход к мифическим чудовищам. Полетели?

Саша кивнула и взмыла в воздух. Я последовал за ней. Двигались мы не быстро. Неизвестная территория, которая скрывает в себе полудемонов и аномалии. Не хотелось бы нарваться на пустом месте.

– Эрнест! – указала девушка на точки в небе.

Точки выросли в размерах и превратились… Больше всего это напоминало шипастые шары с крылышками. Те самые полудемоны. Так называли всякую мелочевку, которая по силе не тянула на истинных демонов, но и обычными чудовищами не являлась. Случайная мутация, появившаяся вследствие адаптации к стыку двух реальностей.

Тонкость в том, что демоны могли быть как до смешного слабы, так и ужасающе сильны. Или иметь стопроцентный резист к какой-то стихии. Не противник, а лотерея.

– Займешься? – поинтересовалась девушка.

Она, как маг земли, благодаря пространственному карману могла и в воздухе сражаться. Для чего ей надо было достать проявление стихии, то есть камень или землю. Что не очень удобно. Мне же, как магу воздуха, было в разы проще.

Сформировав одно из новых заклинаний, я послал воздушные лезвия в сторону тварей. Те как раз близко подлететь успели. От попадания их разнесло на куски и летучая стая осыпалась вниз.

– Это было несложно, – вынес я вердикт.

– Что-то мне подсказывает, что это только начало.

Глава 19. Демонический веер

Раскалённые камень давал достаточно жара, чтобы подарить уют. Каменные стулья, тоже подогретые, позволяли не сидеть на холодной земле. Купол из ветра, что нас окружал, защищал от испарений, фильтровал воздух и не давал холодным порывам разрушить атмосферу отдыха.

– Никогда не думала, что граница с демоническим веером… такая, – покрутила Саша рукой.

Потом она достала из сумки шмат мяса и бросила на раскалённые камень. Зашкварчало, запахло едой, повалил дымок. Удобно, когда есть возможность купить сумку-артефакт с функциями холодильника. Делали их маги льда, переметнувшиеся к артефакторам. Между прочим, дорогой и редкий артефакт.

– А что тебя удивляет. Так выглядят зоны боевых действий.

Девушка бросила взгляд за купол. На первый взгляд, пейзаж просто никакой. Особо нечему за глаз зацепиться. Нет жизни, нет буйства природы и горных массивов. Но если знать, что к чему, то унылый пейзаж расцветает красками и сразу видно, что здесь кто-то дрался. Да так, что его удары меняли ландшафт. Особенно меня впечатлил каньон, метров на тридцать в ширину и на километр в длину.

Километр! Ладно, ладно, если быть точным, то девятьсот тридцать метров, но и так, расстояние внушительное.

Каньон не был идеально ровным, но только потому, что время поработало над краями. А так прямая полоса, уходящая вдаль, и сужающаяся к низу. Глубина, кстати, около пятидесяти метров, а может и больше, если убрать насыпи.

Один этот разрез стоил того, чтобы заглянуть в это место. Прочищает мозги, убивает напрочь гордыню. Я так ударить не могу. Пока что.

Саша, разглядывая пейзаж, прямо сейчас это место не видела. Оно сильно дальше, того, где мы пролетали. Здесь же ничего такого. Почти ровная площадка, с небольшими перепадами высоты. Так что разговора про боевые действия не вышло. Девушка промолчала и вернулась к еде.

– Саша, я тут подумал…

– А? – подняла она глаза от мяса.

– Ты помнишь своё детство?

– В смысле?

– Ну, детство. Ты же была ребенком?

– Была. Ты правда хочешь это обсудить? Здесь? – девушка откровенно не понимала, что стоит за моим вопросом.

– Да мне одна мысль покоя не даёт…

Я не был уверен, что хочу делиться сомнениями, но как ещё их проверить не знал.

– Какая?

– Твой отец, Кадиас, настолько могущественное существо, что его боятся боги. Твоя мать, Амали, с ним в сговоре. Возможно, она принесла ему ряд клятв, которые связывают её.

– Так… – протянула она, напрягаясь, – Что ты хочешь сказать?

– Зачем Кадиас отправил тебя в другой веер, ещё и меня с тобой послал?

– Чтобы я училась?

– Возможно.

– Эрнест, говори прямо. – нахмурилась она.

– Не могу. Это лишь размышления вслух. Фактов у меня, к сожалению, нет.

– И почему тогда у меня внутри всё сжалось от «просто размышлений»?

– Я откуда знаю. Ты лучше мясо переверни, а то сгорит.

Опомнившись, Саша каменными щипцами, которые сама и создала, перевернула наш то ли обед, то ли ужин, то ли завтрак. В этом месте отсутствовало стандартное понятие дня и ночи. Становилось то чуть светлее, то чуть темнее, но не в зависимости от времени, а в зависимости от места, где мы находились. По моим прикидкам мы отдалились от грани где-то на две тысячи километров, а так и не нашли демонический веер.

– А при чём здесь моё детство?

– Говорю же, меня терзают смутные сомнения. Какая-то мысль крутится на задворках сознания, но пока не оформилась. Вот пытаюсь нащупать, что же беспокоит.

– Детство, как детство. Из того, что я помню – это бесконечные няньки.

– Как ты тогда узнала, что Амали твоя мама, а Кадиас – папа?

– Лет в семь сама Амали и рассказала.

– Мило.

– Ой всё, – отмахнулась она, – Да, у меня не самые лучшие родители.