Ветер и сталь

Визгливо покрикивали мелкие морские дракончики, парящие над пенными бурунами в поисках зазевавшейся летающей рыбы. Огромный оранжевый диск солнца стоял уже довольно низко над сливающейся с нежнозеленым небом линией горизонта. В старой, не меньше пяти тысяч лет, башне, стоящей на краю высокой белой скалы, сидели в высоких резных креслах трое мужчин. Все трое были офицерами Службы безопасности: один — имперской, двое — росской.

Всех их связывала давняя, проверенная в жесточайших сражениях дружба. Им было что вспомнить, но они говорили не о делах минувших.

— Это невероятно. — Ярг Эр Риэри, чьи предки и выстроили некогда дозорную башню на белой скале, был очень взволнован. — Смел ли я мечтать о таком подарке?

— Жизнь воистину полна чудес. — Миэл Эйяр поднял высокий старинный кубок, до краев налитый темным вином. — Я хочу выпить здравицу в честь нашего старого друга Алекса, чьи великодушие и благородство известны во всех концах Галактики…

— Выпьем! — подхватил Риэри, поднимаясь. — Спина к спине, как пили здравицы наши предки!

Они встали в древний боевой треугольник, закрывая спины друг друга от невидимых врагов, и залпом осушили свои кубки.

— Йил был оклеветан, — с горечью произнес Риэри, — его имя не произносилось в роду, поэтому ты, Миэл Эйяр, и не слышал о нем. Его долго считали шарлатаном, он занимался гравитационной физикой, и его эксперименты нередко заканчивались трагично. В конце концов он отправился в полет к какой-то звезде… я не помню, где это. Он не вернулся… недоброжелатели возопили, что безумец Йил погиб сам и погубил своих коллег — тех, кто доверял ему. Теперь его доброе имя восстановлено. Я даже не говорю о его находке, которая полностью обеляет имя моего предка. Я вечно буду благодарен тебе, Алекс… я называл тебя своим братом, кем же мне теперь назвать тебя?

Королев склонился в древнем ритуальном поклоне. Эр Риэри ответил ему тем же. Имперский генерал отошел к распахнутому настежь стрельчатому окну и достал из кармана сигарету.

— Я уже говорил Эйяру, что камень принадлежит не мне. Он принадлежит одной девушке. Она одинока и беззащитна, и было бы несправедливо не позаботиться о ней.

Риэри порывисто поднялся.

— Где она? Она с тобой?

— Она в столице, в отеле.

— Я приму ее своей дочерью, ведь у меня нет дочерей! Летим, Алекс! Мы успеем в столицу до заката.

Обтекаемая тень мощного коптера стрелой пронеслась над древним городом королей-воинов, миновала паутину серебряных шпилей на Холме Тех, Кто Ушел, и приземлилась на широкой плоской крыше отеля «Ру-арг», где любили останавливаться состоятельные туристы Империи и Орта.

— Подожди меня здесь, брат. — Королев пружинисто спрыгнул на синий пластик и исчез в башенке лифтов.

Спустя несколько минут генерал вошел в номер «люкс» на одном из верхних этажей. Услышав шум двери, из спальни появилась Ирина.

— Ну, что ты грустишь? — весело спросил генерал.

— Я не грущу, — девушка попыталась улыбнуться, но у нее это не получилось. — Я думаю.

— О чем же, если не секрет?

— О том, как мне жить дальше. Куда ты меня отвезешь?

— Дальше? — захохотал Королев и закружил ее по комнате, прижав к груди. — Дальше? Ты одна из самых знатных и богатых женщин Росса, девочка моя! Ярг Эр Риэри, чей род насчитывает почти семь тысячелетий, принимает тебя своей дочерью! Ты теперь Ирина Эр Риэри, единственная и любимая дочь знаменитого и могучего воина, а здесь это кое-что значит.

— Что ты говоришь?! — оторопела она.

— Ты все поймешь… камень принес тебе счастье, потому что в этом камне — целый мир, случайно открытый предком Ярга. Кислородный мир, там можно жить!

— Аты?..

Королев опустил голову.

— Я стар для тебя, прости меня… я усталый воин с обожженной душой. Идем, тебя ждут.

…Стоя на вершине белой скалы, она смотрела в небо и искала в нем медленно ползущую звездочку, чувствуя, как по щеке стекает теплая соленая струйка. «Феникс» лег в разгон. Легион-генерал Александр Королев оф Кассандана неожиданно для самого себя согнул пополам изящную золотую вилку и с недоумением посмотрел на свои руки.

— У вас какие-то проблемы, милорд, — заметил верный Брекенридж.

— Нет, Волли, — тряхнул локонами Королев. — Просто я распрощался с молодостью. И это грустно…

Январь 1997 г.