Ветер богов

— Если мы оба понимаем Альпийскую крепость как мощный укрепрайон на границе Германии и Австрии, который бы охватил часть Баварских Альп, то о его возведении нам следовало бы подумать еще в сороковом, когда решался вопрос о начале войны с Россией и Англией.

— Начать войну с Россией нас заставила сама Россия, и вы это знаете не хуже меня. Мы всего лишь упредили Сталина, разгромив в сорок первом его основные наземные и военно-воздушные группировки еще на подходах к нашим границам. Только так следует истолковывать причину этой войны. Независимо от того, каким образом она будет завершена.

— Согласен, мой фюрер. Мы в любое время сможем представить миру массу документов и разведданных, способных подтвердить, что войска рейха вынуждены были начать войну против России, упреждая ее варварское наступление на Западную Европу. Недавно я приказал создать специальное досье, в которое, кроме всего прочего, будут также включены показания пленных советских генералов.

— Удивительная предусмотрительность, — с подозрением признал Гитлер. — И я узнаю о досье последним.

— Оно ляжет вам на стол, как только станет достойным вашего внимания. К тому же данные армейской контрразведки смогут дополнить другие службы. Особенно гестапо и СД. Не говоря уже о свидетельствах русского генерала Власова.

— Неужели кто-нибудь станет всерьез воспринимать показания этого перебежчика? — исказилось лицо фюрера, когда он повернулся к сидящему на заднем сидении начальнику Генштаба. — Только не Власова.

— Там будут показания десятков других русских генералов и высших офицеров. Данные аэрофотосъемки, свидетельства дипломатов.

— Вы правы, Кейтель. Русская пропаганда, как, впрочем, и английская, из кожи вон будет лезть, пытаясь доказать, что агрессорами являлись мы. Впрочем, прав будет тот, кто победит.

— Поскольку победитель всегда прав, — задумчиво согласился Кейтель.

— Поэтому победить должны мы. И тогда мир сможет убедиться в том, в чем пожелаем убедить его мы.

Фельдмаршал решил было, что о проекте строительства гигантского укрепрайона «Альпийская крепость» напрочь забыто, и облегченно взглянул на последнее ущелье, открывавшееся на их пути к «Бергхофу». Впереди виднелся контрольно-пропускной пункт, из-за дежурки которого уже просматривалась стена замка «Бергхоф». А в замке фюрера станут одолевать иные фантазии и страсти. Однако Гитлер неожиданно вновь обернулся к нему.

— Строительство укрепсооружения придется начать уже сейчас. Конечно, вряд ли мы успеем создать здесь все то, что мне хотелось бы. Но в любом случае вы должны быть готовы к тому, что после падения Берлина центр сражения за рейх переместится сюда, в Альпы. Где мы будем сопротивляться, привлекая людские резервы Австрии и Баварии и имея в тылу отряды Бенито Муссолини.

У Кейтеля хватило такта не поинтересоваться: неужели фюрер действительно допускает падение Берлина? К чему, если и так ясно сказано: «После падения…»

— Общие позиции мне ясны. Кому поручим? Нужно подумать об инженерной группе.

— Прежде всего — о коменданте.

— И кто может стать таким комендантом?

Гитлер сидел, повернувшись лицом к Кейтелю. Он молчал, ко губы его судорожно двигались, как у глухонемого, пытающегося все же что-то изречь.

— Скорцени, — наконец нашел он то единственное имя, которое было достойно его поиска. — Штурмбаннфюрер Скорцени.

Кейтель уважительно промолчал. Он понимал: коль уж комендантом назначат Отто Скорцени, крепость будет возведена, даже в том случае, если ее придется возводить из человеческих черепов. Все население края он превратит в каменщиков, сотни тысяч пленных — в египетских рабов, а бездарнейших архитекторов, которые до этого и в глаза не видели настоящей крепости — в лучших фортификаторов мира.

«Странно, что фюрер до сих пор не назначил его командующим Восточным фронтом. Очень многое в своей стратегии русским пришлось бы пересмотреть в первые же дни».

— Мне трудно предложить кандидатуру более подходящую для этой должности. — Кейтель имел в виду не столько Альпийскую крепость, сколько бастионы Восточного вала.

— Поскольку ее попросту не существует. Правда, какое-то время Скорцени еще будет занят, дел у него хватает. Но как только станет ясно, что тянуть с крепостью дальше нельзя…

— Нам бы еще парочку таких, как «первый диверсант рейха». Возможно, это сразу же подняло бы дух не только СС, но и вермахта.

— Кстати, вам известно, где он сейчас?

— По-моему, неподалеку, в Италии.

— У Муссолини?

— Дуче он презирает. Занимается «людьми-торпедами». А также «людьми-фау», «людьми-бомбами». Особое, секретное оружие…

— М-да… — неопределенно пробормотал Гитлер. — Значит, комендантом Альпийской крепости мы назначим Скорцени…

61

В замок «Бергхоф» Гитлер вошел один. Ни Кейтель, ни кто бы то ни было из офицеров, прибывших на нескольких машинах и мотоциклах охраны, не решились последовать за ним. Даже Рат-тенхубер, который обычно тенью следовал за фюрером, в этот раз остался на верхней ступеньке наружной лестницы, застыв там, словно каменное изваяние.