Весной, в субботу (СИ)

  - Куда, Анюта? - окликнул её пенсионер Кулагин, в прошлом фрезеровщик, а ныне дворник. Стоит с метлой на утрамбованной чистой дорожке, смолит папироску.

  - Да куда?... На завод.

  - Вроде же суббота.

  - Есть заказ... Дядь Сеня!

  - Чего?

  - У тебя шапка дымится.

  - А! - Он мигом стащил шапку, обнажил лысину. - Ты чего, девка, со стариком шутки затеяла шутить?

  - Да это я к тому, что печёт здорово. - Она засмеялась. - Шапка, мол, загореться может.

  - Пече-от, - согласился Кулагин.

  В громадном высоком корпусе, сплошь забитом станками сегодня затишье. До абсолютной тишины-то, конечно, и сегодня далеко: то взвоет где-то в глубине токарный, то забухает с другой стороны пресс. А под боком шумит её ШП - шлифовальный плоский.

  Шумилова в светлом халате, голова повязана косынкой. Давно не случалось такой субботы, чтобы кто-нибудь из шлифовальщиц не пропадал здесь. Процесс тонкий, на микроны счёт идёт, и станки из всех самые сложные. Один ШП и сейчас не в работе - месяц не могут пустить. Оно и понятно: кто в обслуге? Дядя Паша и дядя Миша - старики, на электронику с молотком и кузнечными клещами лезут. А молодых-то спецов, умных и образованных, нету. Они в торговых палатках сидят или в бутсах, в шлемах - футболом и хоккеем деньги зарабатывают. Вот и Венька: "Ещё увидите, чемпионом стану!" - Ну-ну, посмотрим. В спорте тоже не шаляй-валяй, семь потов пролить надо.

  Шумилова посмотрелась в зеркальце, приделанное возле пульта, улыбнулась, повела глазами. А что? Ещё вполне ничего! При желании можно сменить профессию: на солистку кордебалета, скажем.

  Из предосторожности оглянулась: не видит ли кто, как она кривляется? И впрямь, есть кому! По проходу приближался этот чудик из отдела главного энергетика, как его?.. Виктор Геннадьевич. В руке чемоданчик с инструментом, на носу очки, за стёклами глаза - непомерно большие и как будто испуганные. Но это оптика искажает, потому что на губах - приятная улыбка.

  - Здравствуйте, Анна Егоровна!

  - Будьте здоровы, Виктор Геннадьевич. Что ж вы в субботу-то? Или дома не сидится?

  - Да что дома! Станок вот хочу добить.

  - Правильно, добейте его окончательно, чтоб в утиль сдали.

  - Я в противоположном смысле, Анна Егоровна. Чтобы работал, как часы на вашей руке.

  Он прошёл к зловредному станку, открыл дверцы шкафа управления, расстелил на столике схему. А ей стало веселее. Посторонний человек и занят своим делом, а всё-таки не одна. Помня, что он рядом, иногда оглядывалась: колдует человек! Может, поэтому она и вышла в субботу: чтобы увидеть его. Потянуло дымком и сладким запахом канифоли. Ещё раз оглянулась, и он оторвался от дела, повернул к ней голову. Их взгляды встретились; она вдруг взяла и подмигнула. И смутилась так, что слёзы выступили. "Совсем дурочка!"- укорила себя, глаза спрятала.

  - Вижу, у вас хорошее настроение, Анна Егоровна. Поглядел на вас, и веселее стало. - Интеллигент, однако. Разрядил обстановку.

  Он появился в цеху в четверг. И в первый же день познакомился с ней, часто подходил, что-нибудь выясняя. Поначалу Шумилова удивлялась: этот - да чтобы станок сделал? Он же ничегошеньки не соображает! Виктор Геннадьевич расспрашивал, как самый последний профан, уступая в знаниях дяде Паше с дядей Мишей.

  - Анна Егоровна, а этот тумблер для чего?

  - Магнитную плиту включать.

  - А это что за регулировка? Уж будьте любезны, подскажите.

  Правда, отвечать ему приятно, обращается уважительно. Она улыбчиво поглядывала на него. Экий смешной мужик! На вид лет сорок с хвостиком, но можно держать пари: не жил ещё семейной жизнью, до сих пор холостяк. Таким-то, мягким и услужливым, не сладко живётся с нынешними бабами и, если женатый, то давно либо озлобился, либо головушку повесил. В любом случае - не до вежливости! Ан нет: сияет! И в ней угадал холостячку, не иначе. Может, даже расспрашивал - подруги язык за зубами держать не станут.

  На второй день ещё пуще прилип:

  - Можно, понаблюдаю, как вы работаете. Мне сам процесс важно знать.

  Как же, процесс; видно, приглянулась. "Анюта, - воззвала она к себе, - похоже, этот очкарик на тебя глаз положил. Не теряй шанса!"

  И так охмурил, так втёрся в доверие, что позволила даже копаться в действующем ШП. А он залез во внутренности и долго что-то замерял прибором, записывая на бумаге. Она бездельничала себе в убыток и терпеливо ждала. Зато опять благодарность:

  - Премного обязан, Анна Егоровна, что надо, выяснил.

  Поулыбались друг другу, она встала за станок, в темпе загрузила - нужно навёрстывать упущенное. Сердце ёкнуло: стрелка прибора, регистрирующего скорость подачи, не колыхнулась.

  - Эй, Виктор Геннадьевич! Что вы натворили?

  Он подбежал смущённый и опять начал развинчивать. Она следила за ним и думала: "Тот станок не починит и мой угробит". К счастью, скоренько отыскал неподключенный проводок.

  - Ой, извините! Я на место забыл посадить, - облегчённо вздохнул.

  "К тому же рассеянный. Ну, инженеры у нас!"

  И вот этот заполошный Виктор Геннадьевич, похоже, скоро запустит неподатливый, в печёнках сидящий станок.