Вещий Олег

Пришло время выбирать себе молодого Ярилу, наряжать его, чтоб возглавил шествие. И тут точно кто подсказал, выбрали княжича! Ингорь смутился, пытался отказаться, но его больно ткнул в бок молодой дружинник князя:

– Нельзя отказываться, княжич! Обидишь.

Олег с удовольствием смотрел на сына, одетого в белоснежную рубаху, в венке из колосьев с вплетенными туда цветами, сидящего верхом на белом коне. Стало понятно, что совсем не слаб тот и не хил, что высок ростом, статен и широк в плечах, отцовская стать брала свое, пробиваясь со временем сквозь материнское. Глаза князя довольно блестели, он не сразу заметил внимательный взгляд Карла, который тот переводил с отца на сына. А когда увидел, смутился, крякнул:

– Вырос княжич, а?

Карл, который вдруг понял, насколько похож Ингорь на самого князя, не смог ничего ответить. Олег вдруг предложил:

– Пойдем, расспросим про Ярилу.

Наставник княжича согласился, пусть Ингорь побудет один, без присмотра, который ему надоел, пусть поиграет молодое ретивое.

Им рассказали, что Ярынь – любимое место Ярилы, хотя его святилища по всем славянским землям стоят. А поставили его здесь давным-давно, когда далекие предки еще шли с Дуная. Тяжело перешли Угорские горы, потеряли почти весь скот, и нечем было детей кормить, многие погибли от болезней. Тогда попросили бога Ярилу, чтоб помог им. И тот помог – силой любви все живое вдруг приплод дало. И детей народилось больше, чем людей погибло, и весь скот приплод дал, вся птица, а посевы завалили урожаем… С тех пор в древлянской земле чтят Ярилу – бога любви, рождения, продолжения всего живого.

Карл удивился:

– А я слышал, что хоронят его потом?

– И то верно. Ярило – бог яри, если его не хоронить, то он заселит всю землю своим приплодом, опутает корнями, побегами, стволами. Жить негде станет. Вот и хоронят Ярилушку до новой весны, когда его снова встречать будем.

– А не обидно это богу? – Карлу до всего надо докопаться, он не оставит в покое, пока не расспросит. Олег покосился на волхва, как бы не обиделся на глупые вопросы. Но кудесник только улыбнулся одними глазами, пусть спрашивает, это хорошо, когда знать хотят.

Молодежь оглядывается на все цветущее и радующееся жизни вокруг и сама радуется. Это время, когда миловаться не возбраняется, старшие понимают молодой зов, понимают Ярилину силу, помнят себя в молодости… А если забыли, так Ярила всем напомнит, на то он и бог любви и жизни.

Где был княжич той ночью, Олег не расспрашивал, незачем. Только с первыми лучами солнца Ингорь вернулся точно хмельной, глянули старшие на него понимающе, а друг на друга с улыбкой. Хорошо, что привезли княжича к молодым на праздник, нечего ему среди взрослых дружинников сидеть.

Олег брал с собой Ингоря на торжище еще в Ново Граде, но тот был слишком мал и помнил только, что шумно, людно и непонятно. И в Киеве старший князь старался показать княжичу, чем живет торг.

Кого и чего здесь только не было! Русские купцы развешивали и раскладывали скору, мех искрился на солнце, переливался, манил запустить в него пальцы, прижаться щекой.

Греки предлагали ткани, тонкие, почти прозрачные. Осторожно выкладывали на яркое сукно драгоценные камни, брали их толстыми пальцами с рыжими волосками на верхних фалангах, поворачивали, чтобы побежали от граней солнечные зайчики во все стороны. За игрой света завороженно следили не только раскрасневшиеся на морозе боярыни, но и купцы с севера. Женщинам хотелось, чтоб купили, а купцы прикидывали возможный барыш от перепродажи.

Сами свеи предлагали то, что нравилось Ингорю больше всего, – оружие. Мечами он готов был любоваться весь день. Олег отводил княжича и к русским кузнецам-мечникам, показывал их работу. Но Ингорь презрительно морщился, хотя и по их клинкам точно змеи ползли при каждом движении, а сам булатный клинок гнулся пополам, точно прутик, и выпрямлялся со звоном. Все равно княжичу казалось, что славянам не достичь того, что умеют за морем. Этим он очень сердил Олега. Однажды князь показал ему клинок не на торжище, а в княжьем тереме. Булат был хорош, узорчатая ковка буквально играла, клинок звенел, когда к нему прикасались.

– Смотри, какой мне клинок привезли. Хорош?

Ингорю, который видел выходившего из терема свейского купца, и в голову не пришло, что такое чудо могли сделать на Руси, он стал хвалить булат. Когда Олег услышал все хвалебные слова, какие ждал, он назидательно произнес:

– Его выковали русские мастера близ Плескова. Такие клинки берут не хуже фризских. Так что не ругай огульно своего и не хвали без разбора заморского!

Посрамленный княжич обиженно поджал губы, но все равно мыслей не изменил.