Вещий Олег. Князь – Варяг

Одно не любо ладожанам – те защитники до их жен охочи. Ладно бы жениться звали, а то побаловать – и все. Потому не против были, когда защитнички свои украшенные разными диковинными мордами или фигурами лодьи направили вверх по Волхову. Пусть уж лучше там, без них женкам как-то спокойней, и мужьям за жен тоже.

Уплыл Рюрик, в крепости остался его зять Рольф, которого свои Пешеходом кличут. Полегчало ладожанам.

Построенная крепость нависает над Ладожкой на правом берегу, хорошо стоит, как подплывают лодьи по Волхову, особо со стороны Нево, так сразу ее и видят. Понимают, что не пройти мимо да не взять с налету. Постарались ладожане крепко поставить, на славу, простоит хорошо. То, что князь с основной дружиной ушел к Ильменю, даже лучше, пусть себе. Не привыкли ладожане над собой чью власть чуять, не было у них князей, да и не надобно бы. А что защита есть, хорошо. И зять, которого оставил, разумный, не зря его все чаще Хельги зовут. По-норманнски то значит Мудрый Предводитель. Славяне на свой лад переиначили, Ольгом стали звать. Тому все одно, лишь бы уважали да побаивались. Есть и то, и другое, за дело прозвище получил Ольг. Князь большой, грузный, рядом с ним Рюрик, что малое дите, почти по плечо. Славяне сильных уважают, особо ежели те умные, а Ольг таков. Не просто умный, а еще и хитрый, этот своего добьется.

Его жена, дочь князя Силькизиф Рюриковна (и не выговоришь сразу!), женщина крепкая, сильная, мужу под стать, родить скоро должна. И жена самого Рюрика тоже тяжелая ходит. Только та слабая, квелая, болеет все, в меха кутается, точно из жарких земель прибыла, а не из свейской стороны. Может, потому князь и оставил женщин с Ольгом пока в тепле да уходе? У князей все запутано, Ольг женился на дочери Рюрика, а сам Рюрик взял его сестру Ефанду. Ольг получается князю вроде как вдвойне родич. Ладожанам все одно, лишь бы им торговать не мешали да своими делами заниматься.

Холопов у князей немного, у дочери одна старая тетка, что еще Гостомысла помнит, потому как с матерью Рюрика во Фрисландию приплыла когда-то, а теперь вот за его дочерью приглядывает, да у княгини две девки из ладожских по двору возятся. Остальное викинги делают, ладожанам не доверяют. Ну и ладно, тоже ничего. Женщины меж собой не дружат страшно, только ладожан и это не удивляет, что, у славян такого мало? Частое дело, дочь отцу мачехи никогда не простит, разве только сама ее выберет. А тут молодая да знатная, себе цену знает, что твоя королевна, на княжескую дочь и не глядит, точно та ей не ровня. Вот и не любит ее Силькизиф.

И это ладожанам все равно, лишь бы их не трогали.

Глава 15

Чтобы услышать тяжелую поступь мужа, Силькизиф и прислушиваться не надо, Рольф ходит так, что дом трясется. Неудивительно, что его прозвали Пешеходом, ведь ни один конь не выдерживает грузного зятя-свояка Геррауда-Рюрика. Но сейчас особенно тяжело топает, спешит. Что-то случилось? Силькизиф вот-вот должна родить, ей ни к чему волнения, ребенок крупный, как сказала старая повитуха, которую женщина привезла с собой из Фрисландии. Эта старуха принимала самого Рюрика у ее матери Умилы. Нила тоже вскинулась, насколько позволил возраст, тревожно повернулась к двери. Рольф вошел весь красный от спешки, Силькизиф поняла, что случилось что-то очень серьезное, иначе муж прислал бы кого-то полегче и побыстрее.

Так и есть, Рольф плотно закрыл за собой дверь и приблизился к ложу, на котором лежала жена. Та не сразу разобрала слова сквозь его пыхтение, а когда поняла, о чем он, в ужасе прикрыла рот рукой. Рольф сказал, что любимая жена Рюрика Ефанда, оставленная в Ладоге, не может разродиться, хотя уже с утра мучается. Дочери Рюрика было пора рожать, ждали со дня на день, а вот Ефанде рановато, ей еще ходить больше месяца. Силькизиф даже закричала в ответ, что надо было давно послать за Нилой, если что случится с Ефандой, Рюрик не простит ни зятя, ни дочь! Но тут же и сама почувствовала, что низ живота свело жесткой болью. Старуха Нила бросилась к княжне:

– Пора, тебе уже пора! Дыши глубоко, ложись.

Рольф в ужасе заметался, не могли подождать! Две рожающие женщины на него одного – это уж слишком! Нила замахала на него руками:

– Иди, князь, отсюда, иди! Не место тебе здесь быть!

Жена конунга Рюрика мучилась с утра, это ее первенец решил родиться. Все считали, что еще рано. Конунг так радовался будущему сыну… И только два человека знали, что совсем не рано и это будет не его сын.

Нила как ушла к Силькизиф, так и не возвращалась. Ефанда почувствовала, что уже не может больше терпеть, по лицу тек холодный липкий пот, руки и ноги противно дрожали. Стало страшно, а вокруг никого. С трудом добрела сначала до крыльца, а потом к воротам. Ладожане не слишком любили княгиню, терем обходили стороной, но, на счастье Ефанды, мимо проходила Радога, заметила едва державшуюся на ногах женщину, бросилась к ней, помогла добраться до постели, уговаривая:

– Не бойся, не бойся…

Когда в терем все же примчался Рольф, его встретил первый крик ребенка. Радога повернулась к варягу: