Веселый прогульщик

Ждать до утра Федя просто не мог. Его лихорадило, как перед гриппом. Но он знал, что здоров, просто впервые по-настоящему почувствовал, что близок к разгадке.

Теперь Федя понял, чего ему не хватало до этого. Ему не хватало хорошей опоры, ясной, спокойной головы и уравновешенности. Он и сейчас не чувствовал в себе этих качеств, зато Саша Губин обладал ими в полной мере. Он как бы предоставил их Феде взаймы, и все сразу стало получаться.

Вернувшись домой, Федя сразу побежал к телефону и опять унес его в комнату. Видно, птица удачи решила свить гнездо у него в волосах, потому что дозвонился он с первого раза.

— Алло, — послышался в трубке чей-то молодой голос.

— Здравствуйте, позовите, пожалуйста, Костю, — попросил Федя.

— Я у телефона, — отозвался голос.

Федя сделал все так, как его научил Губин: сказал, что телефон получил у него, представился, передал адрес Артема, а заодно и остальные адреса, полученные от одноклассников, и спросил, как ему действовать, чтобы вовремя предупредить Костю насчет времени общения Артема и Оли в сети Интернет.

— А я откуда знаю, — недовольно буркнул невидимый Костя. — Вот и придумай, я-то думал, ты мне сам это скажешь.

— Ну-у, я бы мог тебе позвонить, когда узнаю. Только они при мне не договариваются… Общаются вроде по вечерам.

— Ладно, вздохнула телефонная трубка, — буду сидеть дежурить каждый вечер. Как подловлю их, сразу же жди звонка.

Все зависящее от него Федя сделал, теперь оставалось только ждать. Это было труднее всего. Терпение никогда не входило в число Фединых достоинств, но, увы, инициатива деятельности перешла из его рук к почти незнакомому Косте. Вспоминая об этом, Федя каждый раз мысленно попрекал отца, что у них до сих пор нет компьютера, хотя, наверное, не вполне справедливо: даже имей он компьютер, до хакера ему все равно было далеко.

Все как будто затянулось вместе с Фединым ожиданием. Снова и окончательно испортилась погода. Было холодно и пасмурно — весна будто заснула на пороге, а ведь уже по срокам перевалила за половину. Класс неожиданно поредел, еще в понедельник сразу трое не вышли по болезни. А во вторник Федя лишился своего нового соседа по парте Петьки Кочеткова. Он неожиданно остро почувствовал, что с Петькой было бы гораздо веселее.

А главное — с первой минуты учебного дня он мучительно ожидал окончания уроков, чтобы сорваться домой и снова безвылазно ждать звонка, которого могло не быть еще очень и очень долго.

Каждые новые сорок пять минут он созерцал с последней парты. Один затылок. Она тоже сидела одна: видно, и Катю подкосила эта нежданная волна позднего весеннего гриппа. Но Федя и не думал о том, чтобы занять Катино место. Хватит с него. Нечего больше унижаться. Может, он еще и пересядет за эту парту, но только тогда, когда все станет ясно, когда он, Федя Чудинцев, докажет себе и Оле, что действительно чего-нибудь стоит. Иного пути он теперь для себя не видел.

Перед третьим уроком ему показалось, что Оля обернулась и пристально посмотрела на него, прежде чем опуститься за парту. А на следующей перемене случилось небывалое. ОНА сама подошла к нему и спросила:

— Ты не хочешь сесть сегодня на физике со мной?

— Хочу, — вырвалось у него.

Оля кивнула и отошла в сторону, а Федя так и остался стоять столбом, потрясенный и ошарашенный. Немного придя в себя, он поспешил в кабинет физики — а то вдруг еще передумает! — и перенес свои вещи с последней парты на Олину. Укладывая сумку на стул, он вдруг вспомнил, что именно здесь, как раз за этой же партой и тоже во вторник, предложил Оле тот проклятый апельсин.

«Что-то будет», — тревожно стучало в голове у Феди, когда он покидал класс на остаток перемены.

С самого начала урока физики Федя изо всех сил старался вести себя «хорошо», сидел почти не шевелясь, на Олю не оборачивался, только проверил, нет ли в парте еще какого-нибудь подвоха. Там было пусто, но чувство тревоги Федю не отпускало.

Учитель окончил опрос, понаставил кучу троек и две двойки, потом успешно завершил объяснение теоретической части материала и наконец перешел к задачам. Класс затих, склонившись над тетрадями, и зашуршал стержнями ручек по бумаге — кто решал, а кто только делал вид или искал возможность поживиться за чужой счет. И вот тут-то Федя дождался главного…

Прямо у него под носом вдруг мелькнула Олина ладошка и оставила на его тетради маленький клочок бумаги. Там было написано: «Федя, приходи, пожалуйста, сегодня в лес в то же время. Я буду тебя очень ждать. Очень нужно». Дыхание у него, как всегда, перехватило.

…И вот он снова в лесу, снова идет по знакомой тропинке, так же шелестит под ногами сосновая хвоя и сгущаются сумерки. Лес, как и он, замер в ожидании феи. Сейчас она покажется из-за поворота или же уже поджидает его, стоя у могучего ствола, как всегда, в задумчивости, скрестив на груди руки…