Весь Шерлок Холмс

– Твое время наступит, брат, – сказал председатель. – Мы видим, ты готов действовать, и верим, что хорошо потрудишься в этих краях. Сегодня ночью есть одно небольшое дело, можешь принять в нем участие, если хочешь.

– Я подожду чего-нибудь стоящего.

– Все-таки отправляйся, это поможет тебе понять, что отстаивает наше общество. Объявление сделаю потом. А пока, – Макгинти заглянул в повестку дня, – предложу собранию несколько вопросов. Прежде всего спрошу казначея о состоянии нашего банковского счета. Вдове Джима Карнауэя положена пенсия. Он погиб, исполняя поручение ложи, и мы должны позаботиться, чтобы она не бедствовала.

– Джима застрелили в прошлом месяце, когда он пытался убить Честера Уилкока в Мерли-Крик, – пояснил Макмердо сосед.

– Фонды сейчас неплохие, – заговорил казначей, глядя в банковскую книжку. – Фирмы в последнее время были щедрыми. «Макс Линдер и компания» заплатила пятьсот долларов, чтобы ее оставили в покое. «Братья Уолкер» отправили сотню, но я вернул ее и потребовал пять. Если они не дадут ответа до среды, их подъемники придут в негодность. В прошлом году пришлось сжечь их дробилку, чтобы они образумились. Угольная компания «Уэст секшн» внесла свою контрибуцию. У нас на руках достаточно денег, чтобы выполнять все обязательства.

– А что Арчи Суиндон? – спросил один из братьев.

– Суиндон продал фирму и уехал. Этот старый дьявол оставил нам письмо, где сказано, что он лучше будет свободным подметальщиком улиц в Нью-Йорке, чем крупным шахтовладельцем под властью шайки шантажистов. Черт возьми! Счастье его, что он укатил раньше, чем письмо дошло до нас! Думаю, он уже никогда не появится в этой долине.

На другом конце стола поднялся пожилой, чисто выбритый человек с высоким лбом и добрым лицом.

– Мистер казначей, кто купил собственность того, кого мы выжили отсюда?

– Ее приобрела железнодорожная компания «Стейт энд Мертон каунти».

– А кто купил шахты Тодмена и Ли, поступившие в продажу в прошлом году по той же причине?

– Та же самая компания, брат Моррис.

– А кто купил чугунолитейные заводы Менсона и Шумана, ван Дехера, Этвуда, которые были недавно брошены?

– Их купила компания «Уэст Гилмертон дженерал майнингс».

– Не понимаю, брат Моррис, – заметил председатель, – какая нам разница, кто покупает эти предприятия, раз их невозможно вывезти отсюда.

– При всем почтении к вам, высокий магистр, думаю, для нас это может быть очень важно. Этот процесс тянется вот уже десять долгих лет. Мы постепенно изгоняем из дела всех малых предпринимателей. И каков результат? На их месте оказываются крупные компании вроде «Рейлвэй» или «Дженерал айрон», директора их в Нью-Йорке или в Филадельфии, и им плевать на наши угрозы. Можно отыграться на местных руководителях, но это лишь означает, что на их место пришлют других. И мы создаем себе опасность. Малые предприниматели не могут причинить нам вреда. У них нет ни денег, ни власти. И пока мы не выжимаем из них все соки, они остаются под нашей властью. Но если большие компании сочтут, что мы препятствуем им в получении доходов, они не пожалеют ни сил, ни денег, чтобы выловить нас и отдать под суд.

При этих зловещих словах воцарилась тишина, все помрачнели и стали угрюмо переглядываться. Им, таким всесильным и устрашающим, мысль о возможном возмездии не приходила в голову. Однако же эта перспектива обдала холодом даже самых беззаботных.

– Я советую, – продолжал выступавший, – ослабить нажим на малых предпринимателей. Когда их всех выживут отсюда, власть этого общества будет уничтожена.

Нежелательную правду воспринимают плохо. Когда выступавший сел, раздались возмущенные возгласы и поднялся нахмурившийся Макгинти.

– Брат Моррис, – заговорил он, – ты всегда был ворчуном. Пока члены этой ложи держатся дружно, в Соединенных Штатах нет силы, способной причинить им вред. Успокойся, разве так уж часто приходилось нам представать перед судом? Думаю, большие компании решат, подобно малым, что проще платить, чем вести борьбу. А теперь, братья, – при этих словах Макгинти снял черную шапочку и епитрахиль, – с делами ложи на сегодняшний вечер покончено, остался один маленький вопрос, о котором можно сказать, когда будем расходиться. Настало время по-братски посидеть за накрытым столом.

Поистине удивительна человеческая природа. Для этих людей убийство было привычным делом, они не раз убивали отца семейства, человека, против которого лично ничего не имели, не испытывая ни угрызений совести, ни жалости к плачущей вдове и беспомощным детям, однако нежная и трогательная музыка пронимала их до слез. У Макмердо был прекрасный тенор, и если бы он не снискал симпатии членов ложи раньше, то завоевал бы ее теперь, приведя их в восхищение песнями «Я сижу на ступеньке, Мэри» и «На берегах реки Аллан».