Весь Роберт Хайнлайн в одном томе

На ее губах медленно расцвела сладостная улыбка. Она подвинулась, чтобы я сел рядом, и прошептала:

— Здравствуй, милый!

Мэри не спрашивала, чем я занимался, не дулась за то, что я пропал, и даже не жаловалась, что меня не было слишком долго. Что прошло, то прошло.

Зато я тараторил без умолку:

— Нет, это просто замечательно! А я думал, ты по-прежнему укладываешь Президента спатки. Давно ты здесь? Когда тебе обратно? Слушай, давай я тебя чем-нибудь угощу? О, у тебя уже есть. — Я начал было выстукивать на клавиатуре заказ для себя, но рюмка появилась на столе сама. — О! Как она здесь оказалась?

— Я сделала заказ, когда увидела тебя в дверях.

— Мэри, я тебе уже говорил, что ты бесподобна?

— Нет.

— Тогда слушай: ты бесподобна!

— Спасибо.

— Надолго ты освободилась? — продолжал болтать я. — Слушай, а как бы тебе несколько дней отдохнуть? Не могут же они держать тебя на работе двадцать четыре часа в сутки, неделю за неделей, совсем без передышки? Я сейчас пойду к Старику и скажу ему…

— Меня отпустили отдохнуть, Сэм.

— …все, что я о нем… А?

— Меня отпустили.

— Серьезно? Надолго?

— До вызова. Сейчас все увольнения до вызова.

— Но… И давно ты отдыхаешь?

— Со вчерашнего дня. Сижу здесь и жду тебя.

— Со вчерашнего дня! — Весь предыдущий день мне пришлось читать пентагоновским шишкам лекции, глупые лекции, которые совершенно их не интересовали. Я вскочил. — Жди меня здесь. Я сейчас вернусь.

Когда я влетел в кабинет Олдфилда, он оторвался от бумаг и устало спросил:

— Ну тебе-то чего еще нужно?

— Шеф, я насчет этого сеанса вечерних сказок, который запланировали для меня на сегодня. Его лучше отменить.

— С какой стати?

— Я заболел. Мне давно полагается отпуск по болезни, и я хочу им воспользоваться.

— У тебя, по-моему, с головой не все в порядке.

— Точно. С головой. Голоса чудятся. Все за мной следят. И мне постоянно снится, что я опять у титанцев. — Последнее, впрочем, было чистой правдой.

— С каких это пор помешательство стало препятствием для работы в Отделе? — Он явно ждал, как я выкручусь.

— Слушай, ты меня отпустишь или нет?

Олдфилд покопался в своих бумагах, нашел нужную и порвал ее на куски.

— О'кей. Телефон держи под рукой. Тебя могут вызвать в любую минуту. А теперь проваливай.

Что я и сделал. Едва я вошел, Мэри подняла взгляд и снова расцвела в улыбке.

— Хватай свои вещи. Мы уходим, — сказал я.

Она даже не спросила куда, просто встала. Я поднял свою рюмку, сделал один глоток и пролил чуть не все остальное. Мы даже словом перекинуться не успели, как оказались наверху, на пешеходном уровне. Только тут я спросил:

— Так. Где ты хочешь, чтобы мы поженились?

— Сэм, мы ведь это уже обсуждали.

— Конечно, теперь мы просто это сделаем. Так где?

— Сэм, дорогой мой, я сделаю, как ты скажешь. Но я по-прежнему против.

— Почему?

— Знаешь, Сэм, поедем ко мне? Я тебе обед приготовлю.

— О'кей, приготовишь, но не там. И сначала мы поженимся.

— Ну пожалуйста, Сэм…

— Давай-давай, парень. Она уже сдается, — посоветовал кто-то рядом.

Я оглянулся и увидел, что вокруг собралась довольно приличная толпа зрителей, махнул рукой и сердито крикнул:

— Вам, что, делать всем нечего? Шли бы лучше выпили!

В толпе лишь бесстрастно прокомментировали:

— Я бы на его месте согласился.

Я схватил Мэри за руку, молча потащил к такси и, только когда мы забрались в машину, обиженно спросил:

— Ладно. Почему ты не хочешь за меня замуж? У тебя есть какие-то причины?

— Но зачем, Сэм? Я и так твоя. Тебе не нужен контракт.

— Как зачем? Затем, что я тебя люблю, черт побери!

Мэри какое-то время молчала, и я уже начал думать, что чем-то обидел ее. Потом наконец ответила, но так тихо, что я едва ее расслышал.

— Раньше ты мне этого не говорил, Сэм.

— Как же? Не может быть.

— Нет, я уверена, что не говорил. Почему?

— М-м-м… Не знаю. Видимо, по недосмотру. И я не совсем понимаю, что означает слово «любовь».

— Я тоже, — тихо произнесла она. — Но мне нравится, как ты это говоришь. Скажи еще раз, а?

— Э-э-э… О'кей. Я тебя люблю. Я люблю тебя, Мэри.

— Сэм…

Она прижалась ко мне и задрожала от волнения. Я чуть встряхнул ее.

— А ты?

— Я? О, я тоже тебя люблю, Сэм. С тех самых пор…

— С каких пор?

Я думал, она скажет, что с тех пор, как я заменил ее в операции «Интервью», но оказалось, нет.

— Я полюбила тебя, когда ты залепил мне пощечину.

Ну где тут логика?

Машина медленно курсировала вдоль коннектикутского побережья. Я разбудил водителя и попросил доставить нас в Вестпорт, где мы сразу же направились в мэрию. Я подошел к стойке в бюро санкций и лицензий и обратился к клерку:

— Мы можем здесь пожениться?

— Это как пожелаете, — ответил он. — Охотничьи лицензии налево, лицензии на собак направо. А здесь золотая середина. Надеюсь.

— Что ж, отлично, — сказал я серьезно. — Будьте добры, оформите нам лицензию.

— Конечно. О чем речь? Каждый должен испытать это хотя бы один раз в жизни, как я всегда говорил моей старухе. — Он достал бланк. — Ваши серийные номера, пожалуйста.

Мы назвали номера.

— Так. Не регистрировал ли кто-то из вас брак в другом штате?

Нет, не регистрировал.