Весь Роберт Хайнлайн в одном томе

Очень, кстати, вовремя. Маскарад «лопнул», как в приемной у Барнса: толпа ринулась на меня со всех сторон. Одна женщина успела схватиться за дверцу и цеплялась футов пятьдесят, наверное, пока машина не набрала скорость. Обгоняя другие машины и уворачиваясь от встречных, я уже приготовился взлетать, но по-прежнему не хватало места.

Впереди показался поворот. Я свернул налево, но сразу понял, что напрасно: кроны деревьев почти смыкались над дорогой, и взлетать было негде. Следующая улица — еще хуже. Пришлось сбросить скорость. Я все еще искал место пошире, чтобы взлететь, но теперь двигался не быстрее, чем разрешено в черте города. Волнение немного улеглось, и вдруг сообразил, что меня никто не преследует.

Тут же вспомнилось пребывание под хозяином. Паразиты ограничены возможностями своих носителей; исключение составляет только их способность к «прямому общению». Они видят лишь то, что видят люди, а информацию получают и передают посредством их же органов либо технических средств, что доступны людям. Вряд ли кто-то из паразитов на углу разыскивал именно мою машину; скорее всего, о ней знал только тот, который оседлал полицейского, а с ним я уже разделался. Теперь, конечно, меня ищут остальные, но возможностей у них не больше, чем у их носителей. Следовательно, и думать о них можно не больше чем о случайных очевидцах; иначе говоря, не принимать всерьез; скрылся и забыл.

Однако у меня оставалось всего полчаса, и я наконец решил, что возьму с собой в качестве доказательства — пленника, человека, который был здесь под паразитом и может рассказать, что происходит в городе. Короче, нужно вывезти живого носителя.

Для этого надо его поймать, по возможности не причинив носителю вреда, убить или убрать наездника и вывезти человека в Вашингтон. Времени, чтобы тщательно планировать свои действия, не оставалось. Действовать нужно было на ходу. И едва я принял решение, на тротуаре впереди показался человек. Видимо, он возвращался домой, к ужину. Я подъехал ближе и крикнул:

— Эй!

— Да? — Человек остановился.

— Я только что из мэрии, — сказал я. — Нет времени объяснять. Садись в машину, переговорим напрямую.

— Из мэрии? О чем вы?

— Планы изменились. Не трать времени. Садись!

Человек попятился. Я вскочил и схватил его за пиджак на спине.

Никакого результата. Под рубашкой — лишь нормальная костлявая человеческая плоть. Но человек завопил.

Я нырнул обратно в машину и рванул прочь. Отъехав на несколько кварталов, снизил скорость и задумался. Может, у меня нервы не в порядке, и титанцы уже мерещатся мне даже там, где их нет?

Чушь! Вспомнился Старик с его неукротимым пристрастием к фактам. Ловушка на заставе, купальники, бассейн, полицейский у принт-автомата — эти факты не вызывали у меня никаких сомнений, а последняя неудача говорила лишь о том, что мне случайно попался тот самый один из десяти — или какое у них тут соотношение, — которого паразиты еще не захомутали. Я прибавил скорость и двинулся на поиски новой жертвы.

Мужчина средних лет, поливающий из шланга лужайку, — выглядело это так естественно, что я чуть не проехал мимо. Однако времени оставалось совсем мало, и на нем был свитер с подозрительной выпуклостью на спине. Если бы я сразу заметил его жену на веранде, наверняка бы не остановился: она была в юбке и в лифчике от купальника — понятное дело, без паразита.

Когда я затормозил, мужчина поднял голову.

— Я только что из мэрии, — заученно повторил я. — Нам нужно срочно переговорить напрямую. Садись.

— Пойдем в дом, — ответил он. — В машине нас могут увидеть.

Я хотел отказаться, но этот тип уже повернулся и пошел к дому. Когда я догнал его, он прошептал:

— Осторожно. Женщина пока не с нами.

— Твоя жена?

— Да.

Мы остановились на крыльце, и мужчина сказал:

— Дорогая, это мистер О'Киф. Нам нужно обсудить кое-какие дела. Мы будем в кабинете.

— Хорошо, дорогой, — ответила она с улыбкой. — Добрый вечер, мистер О'Киф. Душно сегодня, правда?

Я согласился, и она снова занялась своим вязанием. Мы прошли в дом и направились в кабинет. Поскольку маскарад еще соблюдался, он пропустил меня вперед, как гостя. Мне не хотелось поворачиваться к нему спиной, и, наверно, поэтому я был готов к удару, когда он двинул меня ребром ладони по шее. Я рухнул вперед, хотя удар не причинил мне вреда, и перекатился на спину.

В учебном центре, если мы, оказавшись на полу, пытались встать, нас били мешками с песком, и наука запомнилась. Я остался лежать, приготовившись ударить его ногами, если он на меня бросится. Очевидно, у него не было оружия, но свой лучемет я достать не мог. Однако в кабинете оказался настоящий камин — с кочергой, лопаткой и щипцами — и мужчина боком продвигался туда. Чуть дальше, чем я мог дотянуться, стоял маленький журнальный столик. Я дернулся на полу, схватил столик за ножку и швырнул. Попал ему прямо в лицо, когда он схватился за кочергу. А мгновение спустя я налетел на него сам.